ть до свадьбы. Она также впервые почувствовала финансовую 
независимость. Я думаю, что она наслаждалась этим чувством”. 

Джинни: “Я наслаждалась, когда была с тобой столько, сколько хотела. Передо 
мной стоял выбор: или отказаться видеть тебя, или отказаться от преподавания. 
Ты также сказал мне, что не думал, как реально совместить эти два 
обязательства: работу и воспитание детей”. 

Рик: “Честно говоря, я не помню. И это меня не удивляет”. 

Как чувствует себя, Джинни, лишенная развлечений? 

Джинни: “Мне очень нравились развлечения. Очень”. 

Не была ли она в глубине души рада освободиться от ответственности и заняться 
семьей, ведь она заменяла мать своим братьям и сестрам? 

Джинни: “Возможно. Но в глубине души я не уважаю женщин, которые ничего не 
делают. После медового месяца мы с Риком думали, что женщина в период 
беременности вызывает восхищение. Рик ожидал, что у него будет интересная жена, 
занимающаяся какой-то добровольной деятельностью или занятая чем-то неполный 
рабочий день. Одна из основных проблем для меня — то, что Рик не понимает, 
почему мне за это нужно платить”. 

Как они представляли себе будущее Рика, когда поженились? Какую роль каждый из 
них должен был в этом сыграть? 

Рик: “Помню, я говорил Джинни, что моя работа будет отнимать много времени и 
что я надеюсь стать известным в городе и работать для улучшения Нью-Йорка, — 
необязательно как политик, возможно, в какой-то смежной области, "на 
задворках"”. 

Джинни: “Скажешь тоже, "на задворках"! Когда мы поженились, наша общественная 
жизнь была связана с партиями, которые мы выбирали. Окружающие всегда связывали 
твое будущее с политикой. И мы обсуждали, нужно ли тебе идти работать в 
Министерство юстиции. Вот так мы представляли себе нашу жизнь”. 

Рик: “Ого. я слышу, что Джинни свела все к партиям и политическим дискуссиям. Я 
не думаю, что хотел стать следующим сенатором Кеннеди”. 

Джинни: “Ты привык, что люди смотрят на тебя как на развивающуюся личность и 
как на человека, имеющего собственный взгляд на вещи”. 

Рик: “Действительно, некоторые друзья моих родителей хотели поддержать меня и 
предложили мне выставить мою кандидатуру вместо отца”. 

Джинни: “Да, они стали включать в свои планы и меня. Они спрашивали: "Как вы с 
Риком представляете свое будущее в политике?" Я представляла свое будущее как 
участие в выборной кампании и решении вопросов. Я хотела бы что-то сказать и 
хотела, чтобы меня выслушали”. 

Рик: “Вот это да! Я не понимаю, как Джинни пришла к такому результату. Я все 
оценивал иначе. Я представлял ее больше в роли хозяйки. Моя цель была делать то,
 что я теперь делаю. Однако у меня не хватает времени, чтобы реализовать мои 
планы”. 

Вот пример того, как по-разному два человека видят одну и ту же мечту. Джинни 
представляла себя в политике через своего мужа. Брачный союз казался ей более 
удобной формой для осуществления своего желания занимать активную гражданскую 
позицию и добиться, чтобы ее выслушали. Поэтому она выбрала из всех обсуждений 
то, что представляло Рика как кандидата. Рика же со своей стороны увлекала 
независимая женщина, делающая достойный вклад в те добрые дела, которые он 
собирался совершить. Однако в действительности он хотел, чтобы у него была жена,
 которая, родив сына, продолжила бы его фамильную династию и поддержала его на 
пути к достижению успеха, признания, богатства. Поэтому он запомнил ее шутку 
насчет одиннадцати детей. 

Почему Джинни не пошла учиться в университет ? Кто не пускал ее? Или она 
чего-то боится? 

Рик: “Я не помню, что советовал Джинни поступать только в один из ведущих 
университетов”. 

Джинни: “А разве ты мне этого не говорил?” 

Рик: “Я не отрицаю. Я просто этого не помню”. 

Предположим, Джинни заговорила бы об учебе в университете сейчас? 

Рик: “Великолепно. Но, по правде говоря, я не думаю, что она стала бы хорошим 
адвокатом. Я помню, что уже говорил ей это. Я