дь уверен в себе, тогда не заснешь за рулем”, 
— советовал отец. 

На скорости девяносто миль в час Дональд оказался в кювете. “Я не знаю, что 
случилось. Я заснул на какое-то время. Проснулся, почувствовал себя висящим на 
ремне безопасности и увидел, что лицо друга залито кровью. Я попытался 
сдвинуться с места, но не смог. О Боже, не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, 
не мог повернуть шею. Я лежал один в течение двух часов”. Наконец Дональд 
услышал чьи-то крики. Он еще не знал, что его шея и спина были сломаны. 

Совершая свою первую поездку без сопровождения старших, девятнадцатилетний 
юноша пребывает в иллюзии насчет своей безопасности и не думает о возможности и 
последствиях аварии. 

После всего пережитого герой в крови, но с усмешкой на лице выбирается из-под 
обломков. А как можно преподнести эту историю красивой девушке! 

“Этот несчастный случай имел весьма неприятные последствия. Я не смог получить 
работу в Калифорнии. В действительности я ничего не мог делать. Мне пришлось 
расстаться со спортом. Я потерял пятьдесят фунтов веса. Я опять попал в 
зависимость от семьи и нуждался в уходе. Отец отмечался в офисе и приходил 
домой, чтобы побрить меня. Мать была вынуждена несколько раз в течение дня 
приходить домой с работы. Бабушка постоянно ко мне заглядывала. Конечно, это 
было прекрасно. Мы стали еще ближе друг к другу. Но через несколько недель это 
начало меня тяготить. Я неподвижно лежал на растяжке”. 

Предположение Дональда, что он скоро сможет встать на ноги, не оправдалось. При 
попытке встать ноги подгибались и совсем не слушались его. Хотя он знал, что 
это временная стадия, его тяготило положение иждивенца. Когда начался следующий 
семестр, Дональд был еще не в состоянии учиться. 

“Отец предложил мне работу охранника музейного ранчо. Как член комитета 
республиканской партии он имел право предлагать людям различную работу. Я был 
против, но это давало мне возможность практически всегда находиться дома. Сюда 
никто не приходил, кроме ковбоев. Странно, но этот несчастный случай имел и 
положительную сторону. Я встретился с Бонни”. 

Бонни любит рассказывать об их встрече в заколдованном лесу. 

“Я любила ездить верхом на лошади по поместью и называла его страной чудес — 
кусты причудливой формы напоминали мне животных. Я отпускала лошадь пастись, а 
сама гуляла под гигантскими соснами вокруг прекрасного маленького водоема. 
Здесь я могла фантазировать. 

Однажды я увидела юношу, который сидел, прислонившись к дереву, и играл на 
губной гармошке. Он выглядел таким грустным. На обратном пути его лицо просто 
стояло передо мной. И я стала приезжать сюда каждый день. Для меня это была 
любовь с первого взгляда”. 

Что может быть лучше сказки о возвращении к жизни деревенского парня? 

Для Дональда, вынужденного проводить время в лесу, который населяли только 
быстроногие существа и несколько нервных птиц, появление Бонни казалось 
сказочным видением. Она была сама молодость, которую он недооценил. Как 
бесстрашно она скакала галопом к нему на неоседланной лошади. 

“Она была красива. Мы встречались в лесу каждый день в течение трех недель. 
Затем меня прооперировали. И хотя я уже мог сам о себе позаботиться, еще два 
месяца мне нужно было носить корсет для позвоночника. Словом, я все еще был 
инвалидом. Я почувствовал себя обессиленным”. 

Бонни не знала о корсете до их первого свидания. Она привела его в парк 
развлечений. “Он пытался произвести на меня впечатление, участвуя во всех этих 
сумасшедших аттракционах, которые я так люблю. Внезапно я поняла, что этот 
человек испытывает боль. Я знала, что он не выносит материнской заботы — и даже 
сейчас я говорю ему, что он не будет спать на мягкой постели”. 

Дональду все это казалось странным, так как противоречило тем представлениям о 
самостоятельной жизни, которые сформировались у него до несчастного случая. Он 
был абсолютно уверен, что женится не раньше, чем через семь лет после окончания 
учебного заведения. Но внезапно он почувствовал, что снова стал мальчиком, 
которому требуется помощь. Он не хотел, чтобы за ним ухаживали родители. 
Разрешить это значило опять попасть в зависимость от них, как в детстве. 

Передав заботу о себе девушке своего возраста, Дональд смог заменить 
родительскую заботу. Мы все в этом возрасте болезненно восприимчивы к заботе о 
нас. Дональд, которому в это время исполнилось двадцать два года, делает 
простое заключение: “Любовь — странная штука”. 

Кажется, что желание вернуть чувство безопасности заставило Дональда отказаться 
от своего представления о том, как достичь чего-то в этой жизни. До окончания 
колледжа в Йеле он углубился в океанографические исследования и решил внести 
свой оригинальный вклад в решение энергетической проблемы. Но в