иливать зрительное качество вещей. Как,
неужели и здесь искусство стремится не к чувственному
образу объекта, а к чему-то безобразному, когда оно со-
здает «картины» и само называется изобразительным»
(124, с. 92). Анализ, однако, показывает, «что и в изобра-
зительном искусстве, так же как и в поэзии, безобразное
впечатление является конечной целью изображения пред-
мета...» (124, с. 97).
«Итак, повсюду мы вынуждены были вступить в про-
тиворечие с догмой, утверждающей самоцель чувственно-
го содержания в искусстве. Развлекать наши чувства не
составляет конечной цели художественного замысла. Глав-
ное в музыке — это неслышное, в пластическом искусст-
ве — невидимое и неосязаемое» (124, с. 109); там же, где
образ возникает намеренно или случайно, он никогда не
может служить признаком поэтичности. Говоря о подоб-
ной теории Потебни, Шкловский замечает: «В основу это-
го построения положено уравнение: образность равна
поэтичности. В действительности же такого равенства не
существует. Для его существования было бы необходимо
принять, что всякое символическое употребление слова
непременно поэтично, хотя бы только в первый момент
создания данного символа. Между тем мыслимо употреб-
ление слова в непрямом его значении, без возникновения
при этом поэтического образа. С другой стороны, слова,
употребленные в прямом смысле и соединенные в пред-
ложения, не дающие никакого образа, могут составлять
поэтическое произведение, как, например, стихотворение
Пушкина «Я вас любил: любовь еще, быть может...».
Образность, символичность не есть отличие поэтического
языка от прозаического» (131, с. 4).
И, наконец, самой существенной и сокрушительной
критике подверглась в последнее десятилетие традицион-

3 Зак. 83
 
66	Л.С.Выготский. Психология искусства
ная теория воображения как комбинации образов. Школа
Мейнонга и других исследователей с достаточной глуби-
ной показала, что воображение и фантазия должны рас-
сматриваться как функции, обслуживающие нашу эмо-
циональную сферу, и что даже тогда, когда они обнару-
живают внешнее сходство с мыслительными процессами,
в корне этого мышления всегда лежит эмоция. Генрих
Майер наметил важнейшие особенности этого эмоциональ-
ного мышления, установив, что основная тенденция в фак-
тах эмоционального мышления существенно иная, чем в
мышлении дискурсивном. Здесь отодвинут на задний план,
оттеснен и не опознан познавательный процесс. В созна-
нии происходит «eine Vorstellungsgestaltung, nicht Auf-
fassung». Основная цель процесса совершенно иная, хотя
внешние формы часто совпадают. Деятельность воображе-
ния представляет собой разряд аффектов, подобно тому
как чувства разрешаются в выразительных движениях.
Среди психологов существует два мнения по поводу того,
усиливается или ослабляется эмоция под влиянием аф-
фективных представлений. Вундт утверждал, что эмоция
делается слабее, Леман полагал, что она усиливается.
Если применить к этому вопросу принцип однополюсной
траты энергии, введенный проф. Корниловым в толкова-
ние интеллектуальных процессов, станет совершенно ясно,
что и в чувствованиях, как и в актах мысли, всякое уси-
ление разряда в центре приводит к ослаблению разряда
в периферических органах. И там и здесь центральный
и периферический разряды стоят в обратном отношении
друг к другу, и, следовательно, всякое усиление от аф-
фективных представлений, в сущности говоря, представ-
ляет собою акт эмоции, аналогичный актам усложнения
реакции путем привнесения в него интеллектуальных
моментов выбора, различения и т. п. Подобно тому как
интеллект есть только заторможенная воля, вероятно,
следует представить себе фантазию как заторможенное
чувство. Во всяком случае, видимое сходство с интеллек-
туальными процессами не может затенить принципиаль-
ного отличия, которое здесь существует. Даже чисто по-
знавательные суждения, которые относятся к произведе-
нию искусства и составляют Verstandis-Urteile, являются
не суждениями, но эмоционально аффективными актами
мысли. Так, если при взгляде на картину Леонардо да
Винчи «Тайная вечеря» у меня возникает мысль: «Вон

 
Критика	67
этот там — это Иуда; он, очевидно, в и