е находя оправ-
дание и не выражаясь сразу практическим действием,

 
316	Л.С. Выготский. Психология искусства
эстетические эмоции способны, накопляясь и повторяясь,
привести к существенным практическим результатам.
Эти результаты обусловлены и общим свойством эстети-
ческой эмоции и частными свойствами каждой из этих
эмоций. Многократные упражнения какой-нибудь опреде-
ленной группы чувств под влиянием вымысла, нереаль-
ных умонастроении и вообще причин, которые не могут
вызывать действия, отучая человека от активных прояв-
лений, несомненно ослабляют и общее свойство реальных
эмоций — стремление их выразиться действием...» (33,
с. 110—111). Геннекен вносит две очень существенные
поправки в вопрос, но все еще решает его чрезвычайно
примитивно. Он прав, указывая на то, что эстетическая
эмоция немедленно не вызывает действия, что она ска-
зывается в изменении установки, он прав и в том, что
она не только не вызывает тех действий, о которых го-
ворит, но, наоборот, отучает от них. Пользуясь примером
Гюйо, можно было бы сказать, что чтение романов, в
которых описано убийство, не только не подстрекает к
убийству, но, наоборот, отучает от него, но и эта точка
зрения Геннекена, хотя она и правильнее первой, все
еще чрезвычайно примитивна и груба по сравнению с
той тонкой функцией, которая выпадает на долю искус-
ства. Мысль теоретиков здесь разрешается в очень про-
стой альтернативе: или подстрекает или отучает. На де-
ле искусство производит неизмеримо более сложное дей-
ствие над нашими страстями, выходя далеко за пределы
этих простейших двух возможностей. Андрей Белый где-
то говорит, что, слушая музыку, мы переживаем то, что
должны чувствовать великаны. Прекрасно выражено это
высокое напряжение искусства в «Крейцеровой сонате»
Толстого. Вот как говорит о ней рассказчик. «Знаете ли
вы первое престо? Знаете?!—воскликнул он.—У!..
Страшная вещь эта соната. Именно эта часть. И вооб-
ще страшная вещь музыка. Что это такое? Я не пони-
маю. Что такое музыка? Что она делает? И зачем она де-
лает то, что она делает? Говорят, музыка действует воз-
вышающим душу образом — вздор, неправда! Она дей-
ствует, страшно действует, я говорю про себя, но вовсе
не возвышающим душу образом. Она действует ни воз-
вышающим, ни принижающим душу образом, а раздра-
жающим душу образом. Как вам сказать? Музыка за-
ставляет меня забывать себя, мое истинное положение,

 
Психология искусства	317
она переносит меня в какое-то другое, не свое положе-
ние: мне под влиянием музыки кажется, что я чувствую
то, чего я, собственно, не чувствую, что я понимаю то,
чего не понимаю, что могу то, чего не могу...
Она, музыка, сразу, непосредственно переносит меня
в то душевное состояние, в котором находился тот, кто
писал музыку. Я сливаюсь с ним душою и вместе с ним
переношусь из одного состояния в другое, но зачем я
это делаю, я не знаю. Ведь тот, кто писал хоть бы Крей-
дерову сонату, — Бетховен, ведь он знал, почему он на-
ходился в таком состоянии, — это состояние привело его
к известным поступкам, и потому для него это состоя-
ние имело смысл, для меня же никакого. И потому му-
зыка только раздражает, не кончает. Ну, марш воинст-
венный сыграют, солдаты пройдут под марш, и музыка
дошла; сыграли плясовую, я проплясал, музыка дошла;
ну, пропели мессу, я причастился, тоже музыка дошла,
а то только раздражение, а того, что надо делать в этом
раздражении, — нет. И оттого музыка так страшно, так
ужасно иногда действует. В Китае музыка государствен-
ное дело. И это так и должно быть...
А то страшное средство в руках кого попало. Напри-
мер, хоть бы эту Крейцерову сонату, первое престо. Раз-
ве можно играть в гостиной среди декольтированных дам
это престо? Сыграть и потом похлопать, а потом есть
мороженое и говорить о последней сплетне. Эти вещи
можно играть только при известных, важных, значитель-
ных обстоятельствах, и тогда, когда требуется совершить
известные, соответствующие этой музыке важные поступ-
к