ьнейшего, - без того чтобы один из соперников был принесен в жертву 
или даже хотя бы поранен. Лишь в тех редких случаях, когда бойцы совершенно 
равны по силе, к реше¬нию приходится идти кровавым путем.
Сравнение разных видов, обладающих менее и более специализированным турнирным 
боем, - а также изучение этапов развития отдельного животного от безудержно 
драчливого малька до благородного "Джека Дэмпси", - дают нам надежную основу 
для понимания того, как развивались турнирные бои в процессе эволюции. Рыцарски 
благородный турнирный бой возникает из жес¬токой борьбы без правил прежде всего 
за счет трех независимых друг от друга процессов; ритуализация, с которой мы 
познакомились в прежних гла¬вах, - лишь один из них, хотя и важнейший.
Первый шаг от кровавой борьбы к турнирному бою состоит, как уже упо¬миналось, в 
увеличении промежутка времени между началом постепенно уси¬ливающихся 
угрожающих жестов и заключительным нападением. У видов, сра¬жающихся 
по-настоящему (например, у многоцветного хаплохромиса), от¬дельные фазы угроз - 
распускание плавников, демонстрация развернутого бока, раздувание жаберных 
крышек, борьба пастью - длятся лишь секунды, а затем тотчас же следуют первые 
таранные удары по бокам противника, при¬чиняющие тяжелые ранения. При быстрых 
приливах и отливах возбуждения, которые так характерны для этих злобных рыбок, 
некоторые из упомянутых ступеней нередко пропускаются. Особенно "вспыльчивый" 
самец может войти в раж настолько быстро, что начинает враждебные действия 
сразу же с серьезного таранного удара. У близкородственного, тоже африканского 
вида хемихромисов такое не наблюдается никогда; эти рыбки всегда строго 
при¬держиваются последовательности угрожающих жестов, каждый из которых 
вы¬полняют довольно долго, часто по многу минут, прежде чем переходят к 
следующему.
Это четкое разделение во времени допускает два физиологических объяс¬нения. Или 
дальше друг от друга расположены пороги возбуждения, при ко¬торых отдельные 
действия включаются по очереди - по мере возрастания го¬товности к борьбе, - 
так что их последовательность сохраняется и при не¬котором ослаблении или 
усилении ярости; или же нарастание возбужденности "дросселировано", что 
приводит к более пологой и правильно возрастающей кривой. Есть основания, 
говорящие в пользу первого из этих предположе¬ний, но, обсуждая их здесь, мы 
уклонились бы слишком далеко.
Рука об руку с увеличением продолжительности отдельных угрожающих действий идет 
их ритуализация, которая - как уже описано ранее - приво¬дит к мимическому 
утрированию, ритмическому повторению и к появлению структур и красок, оптически 
подчеркивающих эти действия. Увеличенные плавники с ярким рисунком, который 
становится виден лишь в развернутом состоянии, броские пятна на жаберных 
крышках, которые становятся видны лишь при фронтальной угрозе, и множество 
других столь же театральных ук¬рашений превращают турнирный бой в одно из самых 
увлекательных зрелищ, какие только можно увидеть, изучая поведение высших 
животных. Пестрота горящих возбуждением красок, размеренная ритмика угрожающих 
движений, выпирающая мощь соперников - все это почти заставляет забыть, что 
здесь происходит настоящая борьба, а не специально поставленный спектакль.
И наконец, третий процесс, весьма способствующий превращению кровавой борьбы в 
благородное состязание турнирного боя и не менее ритуализации важный для нашей 
темы: возникают специальные физиологические механизмы поведения, которые 
тормозят опасные движения при атаке. Вот несколько примеров.
Если два "Джек Дэмпси" достаточно долго простоят друг против друга с угрозой 
развернутым боком и хвостовыми ударами, то вполне может слу¬читься, что один из 
них соберется перейти к "перетягиванию пасти" на се¬кунду раньше другого. Он 
выходит из "боковой стойки" и с раскрытыми че¬люстями бросается на соперника, 
который еще продолжает угрожать боком и потому подставляет зубам нападающего 
незащищенный фланг. По тот никогда не использует эту слабость позиции, он 
непременно останавливает свой бросок до того, как его зубы коснутся кожи 
противника.
Мой покойный друг Хорст Зиверт описал и заснял на пленку аналогичное до 
мельчайших подробностей явление у ланей. У них высокоритуализованному бою на 
рогах - когда кроны дугообразными движениями ударяются одна о другую, а затем 
совершенно определенным образом раскачиваются взад и вперед - предшествует 
угроза развернутым боком, во время которой каждый из самцов проходит мимо 
соперника молодцеватым четким шагом, покачивая при этом рогами вверх и вниз. 
Затем оба вдруг, как по команде, останав¬ливаются, поворачиваются друг другу 
навстречу и опускают головы, так что рога с треском сшибаются у самой земли, 
сплетаясь между собой. После этого следует совершенно безопасная борьба, при 
которой - в точности как при перетягивании пасти у "Джеков Дэмпси" - побеждает 
тот, кто продер¬жится дольше. У ланей тоже может случиться, что один из бойцов 
переходит ко второй фазе борьбы раньше другого и при этом нацеливает свое 
оружие в незащищенный бок соперника, что при могучем размахе тяжелых и острых 
ро¬гов выглядит чрезвычайно опасно. Но еще раньше, чем окунь, олень тормо¬зит 
это движение, поднимает голову - и видит, что ничего не подозреваю¬щий 
противник продолжает гарцевать и уже отошел от него на несколько метров. Тогда 
он рысью подбегает к тому вплотную и, успокоившись, снова начинает гарцевать 
боком к нему, покачивая рогами, до тех пор, пока оба не перейдут к борьбе более 
согласованным взмахом рогов.
В царстве высших позвоночных существует неисчислимое множество подоб¬ных 
запретов причинять вред сородичу. Они часто играют существенную роль и там, где 
наблюдатель, очеловечивающий поведение животных, вообще не заметил бы ни 
наличия агрессии, ни необходимости специальных механизмов для ее подавления. 
Если верить во "всемогущество" "безошибочных" инс¬тинктов - кажется просто 
па