Все вы знаете, что я понимаю под этим. Взрослый невротик во время 
аналитического лечения постепенно видоизменяет симптомы, по поводу которых он 
предпринял лечение. Он отказывается от своих старых объектов, с которыми были 
связаны его фантазии, и фиксирует заново свой невроз вокруг личности аналитика. 
Мы говорим, что он заменяет существовавшие до настоящего времени симптомы 
симптомами перенесения, переводит свой невроз, каков бы он ни был, в невроз 
перенесения и направляет теперь все свои анормальные реакции на новый объект 
перенесения, на аналитика. На этой новой, привычной для аналитика почве, на 
которой он может вместе с пациентом проследить возникновение и рост отдельных 
симптомов, на чищенном таким образом операционном поле происходит затем 
окончательная борьба, постепенное осознание болезни и раскрытие ее 
бессознательного содержания.
   " Мы можем указать две теоретические причины, в силу которых такое течение 
болезни с трудом может быть осуществлено у маленького ребенка. Одна из этих 
причин лежит в структуре детской личности, другая — в аналитике, работающем с 
детьми.
   Ребенок не соглашается, подобно взрослому, на «переиздание» своих любовных 
привязанностей, потому что —если можно так выразиться — старое издание еще не 
разошлось. Его первоначальные объекты, родители, существуют еще как любовные 
объекты в реальности, а не в фантазии, как это имеет место у взрослого 
невротика; между родителями и ребенком существуют все взаимоотношения в 
пределах повседневной жизни, все радости и горести переживаются реально и 
связаны еще с ними. Аналитик приходит в эту ситуацию как новое лицо, и ему 
приходится, вероятно, делить с родителями любовь или ненависть ребенка. Ребенок 
не испытывает необходимости заменить в своих переживаниях родителей аналитиком; 
последний не доставляет ребенку — по сравнению с первоначальными объектами — 
всех тех выгод, которые ощущает взрослый пациент, заменяя фантастические 
объекты реально существующим лицом.
   Вернемся теперь к методу Меланин Кляйн. Она утверждает, что если ребенок 
встречает ее во время первого сеанса враждебно, относится к ней отрицательно 
или даже пытается ударить
   
Роль перенесения в детском онализе 377
ее, то в этом можно усмотреть доказательство амбивалентной установки в 
отношении к матери. Однако я полагаю, что дело обстоит иначе. Чем больше 
маленький ребенок привязан к своей матери, тем меньше положительных побуждений 
остается у него для чужих людей. Яснее всего это обнаруживается у грудного 
младенца, который относится со страхом и отрицанием ко всем, кроме матери или 
няни. Скорее даже наоборот: именно с теми детьми, которые не избалованы 
любовным отношением к ним домашних, которые в семейном кругу не получают и сами 
не проявляют глубокой нежности, скорее всего устанавливаются положительные 
взаимоотношения. Они получают наконец от аналитика то, чего они долго и 
напрасно ожидали от первоначальных объектов.
   Однако, с другой стороны, аналитик, работающий с детьми, является 
малоподходящим объектом для такого перенесения, которое подлежало бы толкованию.
 Мы знаем, как мы должны вести себя для достижения этой цели во время анализа 
со взрослым пациентом. Мы остаемся безличными, лишенными своей индивидуальности,
 мы являемся как бы чистым листом бумаги, на который пациент заносит все свои 
фантазии, обусловленные перенесением, примерно наподобие того, как в 
кинематографе демонстрируют картины на пустом экране. Мы избегаем накладывать 
на пациента те или-иные запреты, разрешать ему то или иное удовлетворение. Если 
же, несмотря на это, пациенту кажется, что мы запрещаем или разрешаем ему 
что-либо, то нам легко объяснить ему, что материал для такого суждения он 
заимствует из своего прошлого.
   Аналитик, работающий с детьми, никоим образом не может оставаться безличным. 
Мы уже слышали, что он становится для ребенка интересным человеком, обладающим 
всеми импонирующими и привлекательными качествами. Воспитательные задачи, 
которые, как вы услышите, присоединяются к анализу, требуют того, чтобы ребенок 
отлично знал, что аналитик считает желательным или нежелательным, что он 
одобряет и чего не одобряет. Такое ясно очерченное и во многих отношениях 
своеобразное лицо является, к сожалению, неудачным объектом для перенесения и 
малопригодным для этой цели, когда дело доходит до толкования перенесения. 
Затруднение,
   
378 Раздел VI. Техника детского психоанализа
которое возникает в данном случае, равносильно — если воспользоваться 
предыдущим сравнением — тому затруднению, какое мы испытали бы, если бы на 
экране, на который должна' быть проецирована кинематографическая лента, была 
нарисована какая-нибудь картина. Чем богаче и красочнее была бы эта картина, 
тем больше терялись бы очертания проецируемой кинематографической ленты.
Следовательно, у ребенка не возникает невроза перенесения. Несмотря на все 
положительные или отрицательные по-, буждення, направленные па аналитика, 
анормальные реакции ребенка продолжают разыгрываться там же, где они 
разыгрывались и раньше: в домашней среде. Отсюда вытекает очень трудная 
техническая задача, стоящая перед детским анализом:
вместо того чтобы ограничиться аналитическим толкованием того, что происходит 
на глазах у аналитика, толкованием свободных ассоциаций или поступков пациента, 
аналитик должен направить свое внимание туда, где разыгрываются невротические 
реакции, а именно: на домашнюю среду, окружающую ребенка. Таким образом, при 
детском анализе мы сталкиваемся с множеством технических и практических