а 
типичном южном наречии и сообщаю, что воспитывался в столице Конфедерации 
(Ричмонд, штат Виргиния), то это может вызвать в вашем сознании определенные 
стереотипы, которые повлияют на то, что вы заметите во мне и сохраните в памяти 
на будущее. Без получения такой информации некоторые характерные черты моего 
поведения и внешности остались бы незамеченными и несохраненными в памяти.
   Стереотипы (Stereotype). Мнения о личностных качествах группы людей. 
Стереотипы могут быть чрезмерно обобщенными, неточными и резистентными к новой 
информации.
    Результаты многих исследований указывают на то, что информация, 
соответствующая нашим схемам, скорее будет замечена и запомнена, чем информация,
 им несоответствующая (Cantor & Mischel, 1977; Chapman & Chapman, 1969; Cohen, 
1981; Hamilton, 1981; Howard & Rothbard, 1980; Rothbart et al., 1979; Snyder, 
1981). В одном из исследований испытуемым предлагалось просмотреть видеозапись 
вечеринки по случаю дня рождения какой-то женщины. Те люди, которым говорили, 
что эта женщина является официанткой, запомнили ее пьющей пиво и смотрящей 
телевизор, те же, кому она была представлена как библиотекарь, запомнили ее 
носящей очки и слушающей записи классической музыки (Cohen, 1981). Другими 
словами, образ «официантки» заставил работать одну схему, образ «библиотекаря» 
— другую; а дальнейшая обработка информации о вечеринке направлялась уже этими 
схемами.
    Обработка информации с использованием готовых схем замечательна тем, что 
она, по определению Маркуса и Зайонца (Markus & Zajonc, 1985, р. 143), является 
«экономичной», так как «сводит все неимоверно сложное социальное окружение к 
контролируемому числу смысловых категорий. Они позволяют компенсировать 
недостаток информации и помогают выходить за рамки полученной информации». 
Разумеется, у такого процесса обработки информации есть и свои недостатки. Как 
указывали Фиске и Тейлор (Fiske & Taylor, 1984, p. 139) «накопленные общие 
знания о категориях людей не позволяют справедливо судить об уникальных 
качествах отдельной личности».
    Представим, например, что сообщение о моем происхождении с юга США 
активировало у вас запуск, условно говоря, «провинциальной» схемы моего 
восприятия, которая содержит такие элементы, как «невоспитанный», 
«некультурный» и «расист». Далее эта схема будет повышать вашу чувствительность 
к любым моим действиям или высказываниям, которые хотя бы отдаленно могут быть 
связаны с понятием провинциальности. Они будут привлекать ваше чрезмерное 
внимание и станут основным мотивом восприятия моей личности даже в тех случаях, 
когда на самом деле их нельзя считать характерными для моего поведения.
    Исследование, проведенное Снайдером и Урановицем (Snyder & Uranowitz, 1978),
 дает другую наглядную иллюстрацию. В их эксперименте все участники читали 
«историю Бетти К». После чтения одной трети из них сообщалось, что Бетти К. 
является лесбиянкой, другой трети — что она гетеросексуальна, а остальным 
участникам вообще ничего не говорилось о ее сексуальной ориентации. Через 
неделю всем участникам эксперимента предлагалось выбрать один из нескольких 
вариантов ответа на каждый из 36 предложенных вопросов о жизни Бетти К. Каков 
же был результат? Люди, которым сказали, что Бетти — лесбиянка, чаще других 
выбирали ответы, согласующиеся со стереотипами поведения женщин подобной 
сексуальной ориентации. Нередко они даже не обращали внимания на сведения, 
изложенные в прочитанной ими истории, и выбирали ответы, которые лучше 
согласовывались не с изложенными в ней фактами, а с общепринятыми стереотипами 
поведения лесбиянок. Как раз на это и указывали Маркус и Зайонц (1985): схемы 
позволяют нам выходить за рамки полученной информации.
    Итак, схемы вначале влияют на то, что мы воспринимаем, а затем на то, что 
мы запоминаем. Фиске и Тейлор (1984) отмечали, что такой порядок отличается от 
нашего обычного представления о восприятии. Они писали, что большинство людей 
считают, что восприятие — это прямое копирование объективных данных. Однако 
концепция схемы основывается на том, что систематизированные предварительные 
знания (схемы) оказывают влияние на активное конструирование социальной 
реальности. В то время как объективные данные формируют то, что вы 
воспринимаете, ваши убеждения и ожидания определяют то, как вы видите эти 
данные.
Социальное познание гендера.
    В этом разделе мы обсудим, как наше стремление к категоризации на основе 
гендера управляет процессами обработки информации и приводит к тому, что мы 
видим в мужчинах и женщинах куда больше различий, чем они имеют на самом деле. 
Интересно, что результаты исследований опровергают утверждение, что мужчины и 
женщины существенно отличаются друг от друга, но, несмотря на это, мы упорно 
продолжаем видеть их совершенно разными и на основании такого восприятия 
общаемся с ними тоже по-разному. Мы уже подробно рассматривали результаты 
исследований гендерных различий и отмечали, что эти различия (если их все же 
удавалось обнаружить), как правило, оказывались довольно незначительными. 
Распространенные стереотипы представляют мужчин активными, агрессивными и 
эффективно действующими, а женщин — пассивными, зависимыми и эмоциональными 
(Bergen & Williams, 1991). Хоффман и Херст (Hoffman & Hurst, 1990) приводят 
результаты исследований, которые наглядно демонстрируют, что большинство 
стереотипных гендерных различий слишком незначительны, чтобы ожидать их 
регулярного проявления. Эти авторы также указывают на то, что, по-видимому, 
существует лишь незначительная корреляция между масштабом межполовых различий и 
той степенью, в которой это подчеркивается в стереотипах.
    Результаты исследования Мартина (Martin, 1987) в очередной раз 
продемонстрировали нашу тенденцию видеть мужчин и женщин более непохожими друг 
на друга, чем это есть на самом деле. В этом исследовании мужчинам и женщинам 
предлагалось отметить, какими качествами из сорока предложенных — среди которых 
были «типично мужские»