помощь»). 
Мужская роль поощряет проявления более «героических» видов помощи, включающих 
необычные и рискованные действия по спасению, а также «кавалерские» виды 
помощи: помочь женщине, несущей тяжести, придержать открытую дверь. Женщины 
предпочитают домашние роли, роль секретарши или няньки, такие, в которых 
требуется помогать людям добиваться цели. Мужчин, наоборот, чаще можно увидеть 
на ролях, требующих героической помощи (например, пожарный, полицейский, 
военный). В дальнейшем Игли и Кроули (Eagly & Crowley, 1986) указали, что такое 
распределение ролей способствует развитию различающихся навыков, касающихся 
оказания помощи.
    Пилявин и его коллеги (Piliavin et al., 1981) объясняли гендерные различия 
в оказании помощи в терминах соотношения цена-выгода. Следуя их модели, мы 
помогаем в том случае, если считаем, что выгода от помощи превосходит ту цену, 
какой мы ее осуществляем. Мужчины и женщины склонны по-разному определять цену 
и выгоду, в зависимости от требуемого приложения физической силы и связанной с 
действиями опасности. Например, в серии исследований, проведенных в метро, 
требуемое вмешательство заключалось в том, чтобы поднять на ноги упавшего 
мужчину. Неудивительно, что в таких исследованиях получаются весомые показатели 
половых различий, из которых делается вывод, что мужчины скорее готовы помочь 
окружающим (Piliavin & Unger, 1985). Определенные виды помощи, по словам Игли и 
Кроули (Eagly & Crowley, 1986), могут быть в большей или меньшей степени 
присущими тому или иному гендеру, и, как указали Пилявин и Унгер (Piliavin & 
Unger, 1985), соответствующий полу вид помощи воспринимается как имеющий 
меньшую цену.
Заключительные замечания.
    Задачей этой главы было показать, что гендерные различия далеко не так 
велики, как нам внушают распространенные стереотипы. Вместе с тем есть 
доказательства существования различных норм для мужчин и для женщин, норм, 
которые стимулируют развитие различных навыков и способностей. Более того, из 
факта, что гендерные различия сокращаются из года в год, следует, что в них 
есть что-то помимо чистой биологии. Результаты некоторых исследований трудно 
объяснить только дифференциальной социализацией. Например, все мы помним 
эксперименты, которые показали, что леворукость у женщин связана с хорошими 
пространственными навыками, а у мужчин — наоборот. Холперн (Halpern, 1992) 
рассматривала это в качестве доказательства того, что асимметрия полушарий коры 
головного мозга вносит свой вклад в половые различия в когнитивной сфере. 
Мужчины, по ее словам, чаще страдают заиканием и серьезными нарушениями 
способности к чтению — согласитесь, сложно объяснить эти различия только 
дифференциальной социализацией.
    Джири (Geary, 1989) пришел к совершенно здравому выводу, что природа и 
воспитание взаимодействуют в сложном процессе создания половых различий. Он 
писал, что культура способна смягчать или усиливать ранние, биологически 
заложенные гендерные различия, а поскольку культура постоянно меняется, вполне 
логично ожидать, что и величина гендерных различий тоже будет меняться. 
Остается открытым вопрос о соотношении влияния биологии и социализации на 
половые различия. У меня есть четыре причины подозревать, что социализация и 
культура играют решающую роль в их становлении. Во-первых, все обнаруженные на 
сегодняшний день половые отличия относительно невелики. Во-вторых, есть веские 
экспериментальные доказательства существования различных культурных ожиданий 
для мужчин и для женщин. В-третьих, мы видим, что эти культурные ожидания с 
временем изменяются и соответствующие им половые отличия сглаживаются. 
В-четвертых, метааналитические работы в области гендерных различий с внушающим 
доверие постоянством показывают, что факт обнаружения отличия в какой-либо 
области определенно зависит от того, как было описано поведение, как оно было 
измерено, и еще от миллиарда других факторов, таких, как условия проведения 
эксперимента и социальный контекст.
    Заканчивая эту главу о гендерных различиях, мы должны запомнить, что, даже 
если различия удается обнаружить, они недостаточно велики, чтобы давать нам 
основания считать, будто мужчины и женщины — это «два противоположных пола», и 
тем более они не дают нам никакого права относиться к представителям этих полов 
настолько по-разному, как мы нередко делаем. В заключительной статье своей 
книги о метаанализе гендерных различий Линн писал: «Гендерные различия в 
выполнении психологических и интеллектуальных заданий теряются на фоне огромных 
отличий мужчин от женщин по занятости на работе, приносящей удовольствие, 
власть, доход и уверенность» (Linn, 1986, р. 217). Сходным образом в ходе 
метаанализа Хайд и его коллеги (Hyde et al., 1990 b) обнаружили относительно 
слабые гендерные различия в производительности, уверенности в своих силах и 
отношению к математике. Отсюда они заключили, что для того, чтобы понять 
причины постоянного преобладания мужчин в областях, связанных с математикой, 
необходимо, не ограничиваясь изучением способностей и психических факторов, 
обратить пристальное внимание на такие явления, как половая дискриминация в 
образовании и при приеме на работу. В главах 3 и 4 мы будем говорить об 
ограничениях, накладываемых традиционной мужской и женской ролью. Читая эти 
главы, помните, что эти ограничения нельзя объяснить простыми биологическими 
отличиями.
    Таврис (Tavris, 1992) сказала однажды, что тенденция преувеличивать 
различия между гендерами скрывает от нас существующие многочисленные сходства. 
Однако, как заметила Игли (Eagly, 1987), вопреки сходствам мужчин и женщин (в 
таких важных вещах, как интеллект, память, аналитические способности и т. д.), 
которые были документально зафиксированы исследователями, средний человек все 
еще считает мужчин и женщин совсем разными сущес