тогда как буддийские — наполнены всем, что могло дать искусство. И последняя, 
но немаловажная деталь — именно учение Будды принесло в Японию искусство 
планировки садов с его скрупулезным и красивым символизмом.
      Один японский критик-искусствовед писал: «Если ударить мечом и задеть 
кисть, она будет кровоточить». Из этого можно сделать вывод, что японский 
художник вкладывает всю душу в свою работу — она становится частью его самого, 
это что-то живое, что-то сродни самой религии. С такой великой силой в кисти 
художника неудивительно, что он способен придать столь поразительную жизнь и 
движение своей работе, поразительно проявляющиеся, например, в портретах 
актеров традиционного японского театра.
      

      Утагава Тоёхиро. Гейша, стоящая на ветру. Ксилография (1805 г.).
      
      До сих пор мы показывали японского художника только как мастера миниатюры,
 а он тем не менее может верно и действенно изобразить богов и богинь своей 
страны, проиллюстрировать многие мифы и легенды, связанные с ними. Ему нет 
равных в изображении красоты, но он не менее искусен и в изображении ужасного, 
ибо никакие художники, исключая лишь китайских, не были так искусны в 
изображении сверхъестественного. Какой контраст между изысканными изображениями 
Дзидзо, Будды или Каннон и живописными изображениями японских злых духов! 
Крайнюю красоту и крайнее уродство можно найти в японском искусстве; и те, кто 
любит картины с изображением Фудзиямы и красавиц Утамаро, ужаснутся, глядя на 
картины, изображающие сверхъестественных существ.
      Чудесное в японском искусстве
      Среди легенд есть истории, связанные с оживанием японских произведений 
искусства. Это легенда о Хидари Дзингоро, известном скульпторе, чьи шедевры 
оживали после окончания работы. Или, например, легенда о том, как неким 
крестьянам надоедало какое-то дикое животное, портящее их сады. Наконец они 
обнаружили, что незваный гость был огромной черным конем. Когда они 
преследовали ее, она внезапно исчезла в одном из храмов. Жители вошли в храм и 
обнаружили рисунок художника Канасока, на котором была изображена огромный 
черный жеребец, взмыленный от недавнего бега. Великий художник тут же нарисовал 
веревку, привязывающую животное к столбу, и с тех пор и по сей день сады 
крестьян остаются в безопасности.
      Другая история рассказывает, что однажды, когда великий художник Сэссю 
был маленьким, он провинился и в наказание был тайно заперт в буддийский храм. 
Используя проливаемые им обильные слезы в качестве чернил, а палец ноги как 
кисть, малыш сделал набросок нескольких крыс на полу. Внезапно они ожили и 
перегрызли веревку, связывающую их юного создателя.
      Привидения и демоны
      Смотреть на изображение на японском рисунке привидений, демонов и других 
сверхъестественных существ почти так же страшно, как встретить их наяву. 
Привидения изображены с длинными шеями, на которых покоится ужасное и злобное 
лицо; причем их шеи такие длинные, что кажется, что головы с дьявольским и 
отвратительным выражением лица могут смотреть на все и внутрь всего. Вурдалак, 
хотя и представлен в японском искусстве в виде трехлетнего ребенка, имеет 
красно-коричневые волосы, очень длинные уши и часто изображается поедающим тела 
мертвецов. Впечатление от этой части японского искусства усиливается до 
невероятной степени, а существующее у японских художников внутреннее понимание 
образа привидений настолько сильно и зловеще, что не хотелось бы встретить их и 
при ясном свете, а еще меньше — в ночи.
      Сад Черепов
      Изображение сада японским художником, с соснами, каменными фонарями и 
озерами, окруженными азалиями, обычно невероятно красиво. Хиросигэ, как и 
многие японские художники, рисовал сады, покрытые снегом, но на одной из его 
картин он изобразил, как снег превращается в груды черепов, эту фантастическую 
идею он позаимствовал из «Хэйкэ-моногатари».
      Не нужно думать, что когда японский художник изображает какие-нибудь 
сверхъестественные существа или сцену из легенды, он ограничивается только 
картинами мрака и ужаса. Конечно, даже мрак и ужас изображаются с 
воодушевлением и драматизмом, но многие произведения искусства изображают богов 
и богинь старой Японии с изяществом и шармом.
      Сон Росэя
      Японские изделия часто украшены сценами из некоторых древних легенд. На 
каждой цуба (гардах мечей) мы можем увидеть сосну, на ветвях которой сидят люди.
 Один человек несет флаг, а двое других играют на музыкальных инструментах. 
Существует забавная легенда, связанная с этим старым изящным рисунком. Несмотря 
на то что легенда появилась в Китае, она заслуживает упоминания в данной книге, 
так как это одна из тех причудливых китайских легенд, которые вплелись в 
японскую литературу и искусство и стали одной из любимых тем для японских 
художников, театра Но и лирических драм Японии.
      Когда-то, в древние времена, Росэй (кит. Лу-шэнь) пришел в маленькую 
гостиницу в Кантане (кит. Ханьдань) настолько изнуренный путешествием, что 
крепко уснул, коснувшись головой подушки. Это была не обычная подушка, а 
Волшебная Подушка Снов. И как только Росэй уснул, к нему пришел посланник и 
сказал:
      — Меня послал император из Ибара. Я должен сказать тебе, что его 
величество хочет оставить трон и поставить тебя на свое место. Соблаговоли же 
войти в паланкин, ожидающий тебя, и носильщики быстро отнесут тебя в столицу.