– Наглец! – проворчал премьер-министр. – Скажи мне, почему ты решил, что этому 
дерзкому человеку известен ответ? Ты же сказал, он – ткач, а все ткачи, по 
обыкновению, непроходимо глупы. Я думаю, глупость его не уступает его 
нахальству. Он, должно быть, непроходимый тупица.
– Напротив, господин, – возразил стражник. – Этот человек показался мне 
чрезвычайно умным. Войдя в его дом у реки, я увидел колыбель, которая качалась 
сама по себе.
– Это любопытно.
– То же самое я сказал себе. Потом я подумал, что стоит, пожалуй, увидеть 
хозяина дома. Я открыл дверь, ведущую в коридор, сам собой зазвонил колокольчик.

– Что же случилось потом? – спросил премьер-министр.
По словам стражника, коридор вел в сад на заднем дворе. Там, у реки, на клочке 
земли росла кукуруза, а склонившаяся над ней ива качала ветвями, отгоняя птиц.
– И подумайте только, – сказал стражник, – ведь ветра-то не было. Дерево будто 
само раскачивало ветками. И я снова сказал себе: «Это любопытно». Оглядевшись, 
я крикнул: «Эй! Есть кто дома?» – и чей-то голос ответил: «Я в мастерской».
– Не мог бы ты рассказывать покороче? – нетерпеливо спросил премьер-министр. – 
Ты говорил с ним? Что он сказал?
– Он сидел у ткацкого станка и следил за его работой. Он сделал станок, 
работавший сам по себе – с помощью течения реки. Река качала детскую колыбель, 
принуждала звенеть колокольчик, двигала ветви ивы и заставляла работать ткацкий 
станок. И я сказал себе: «Да, это тот человек, который мне нужен!» Я рассказал 
ему о круге, что монгольский посол очертил вокруг трона.
– Изобретатель механических игрушек! – фыркнул премьер-министр, но любопытство 
взяло верх. – Каков же был его ответ?
– Ткач рассмеялся, похлопал меня по плечу и сказал: «Ступай и приведи сюда 
короля, тогда я дам ответ». – «Ты хочешь, чтобы сам король пришел сюда?» – 
воскликнул я. А он ответил: «Премьер-министр тоже сгодится, поспеши». И вот я 
здесь.
– Проводи меня к нему, – сказал премьер-министр. Теперь он был уверен, что ткач 
действительно незаурядный человек. – Нам нельзя терять ни минуты.

Выслушав рассказ премьер-министра, ткач весело рассмеялся, а потом успокоил его,
 сказав, что утро еще не наступило.
– Но войди в мое положение! – воскликнул премьер-министр. – Я дрожу от страха. 
Не столько за себя, сколько за честь Бенареса. Не разгадать загадку 
монгольского посла! Какой позор! Прошу тебя, скажи верный ответ – и ты получишь 
все, чего пожелаешь. Наш король Брахма-Датта – человек слова.
– Не тревожься, премьер-министр, – повторил ткач. – Приходи завтра перед 
рассветом и получишь свой ответ.
На следующее утро, явившись к ткачу, премьер-министр застал его за странным 
занятием – ткач складывал в мешок разные предметы: кости для игры в бабки, 
маленькую скрипку, грецкие орехи и небольшую клетку с парой ручных воробьев.
– Для чего это? – спросил удивленный премьер-министр.
– Для монгольского посла, – ответил ткач. – Это наверняка озадачит его.

Пение труб возвестило о прибытии монгольского посла. Он вошел в тронный зал и 
поклонился королю. На этот раз он сел, глядя на короля, а его спутник и 
переводчик обратился к владыке с просьбой дать ответ на загадку.
– От имени нашего милостивого повелителя, – объявил премьер-министр, – ответ 
даст наш друг, почтенный ткач из Бенареса.
При этих словах ткач встал и положил на пол рядом с послом кости для игры в 
бабки. Премьер-министр и остальные придворные затаили дыхание: каков же 
правильный ответ на загадку круга, очерченного красным мелом? Между тем 
монгольский посол презрительно взглянул на кости, встал и черным мелом (или то 
был уголь?) начертил вокруг трона круг меньшего размера, а затем вернулся на 
свое место.
Теперь все внимание было приковано к ткачу: что же сделает он? А ткач достал из 
мешка скрипочку и принялся наигрывать веселую мелодию. В ответ монгольский 
посол достал из кармана пригоршню зерен и рассыпал их на полу. Ткач немедленно 
открыл клетку с воробьями и выпустил их на волю. Птицы в мгновение ока склевали 
зерно.
Посол бросил на пол оплечье от своей кольчуги, а ткач воткнул в него пару 
иголок. Посол и его спутник взяли иголки в руки и внимательно осмотрели их, 
затем покачали головами и поклонились друг другу. Ткач достал грецкие орехи и 
протянул один послу, тот с легкостью расколол орех пальцами.
Премьер-министр и придворные ахнули: орех оказался пустым, внутри была лишь 
капля воды. Придворные нахмурились: уж не хочет ли ткач унизить короля Бенареса,
 угостив посла испорченным орехом? Но ткач лишь подмигнул им. Посол встряхнул 
орех, и капля воды вдруг развернулась в тончайший шелковый платок длиной десять 
метров и десять метров шириной.
Монгольский посол помрачнел и встал. Он поклонился королю, сложив руки в 
индийском жесте прощания, а ткач положил ему в ладонь два грецких ореха. 
Переводчику он протянул один орех.
Затем посол и его спутник, не вымолвив ни слова, покинули королевский дворец.

Когда трубы, возвещавшие отъезд посла, умолкли, король Брахма-Датта подозвал к 
себе ткача и сказал:
– Ты разгадал загадки монголов. Проси чего пожелаешь. Но заклинаю тебя – скажи,