Полон надежд, на ложе своем, пальцы руки отгибая,
Месяцам счет вел Даниилу — первый, второй,
Третий, четвертый… [6].
Четырнадцать минуло лет, дважды по семь.
Из мальчика вырос муж, имя ему Акхит.
Столько же лет сестре, имя её Пагат.
И Даниилу решил, что сын его в возрасте том,
Что должен оружьем владеть, и в горы отправил гонца
К тому, чье имя гремит, как медь когда плющат её,
К Работнику-богу, кого Котар-ва-Хасис зовут.
И вот на день на седьмой, Даниилу в ворота прошел [7],
К полю, где рядом гумно, туда, где дуб вековой [8].
Под этим дубом всегда он тяжбы людские решал,
Не обижал никогда вдовицы и сироты [9].
Только он поднял глаза — видит, как сходит с высот,
Гость, которого ждал, с луком чудесным в руках.
— Вот тебе лук, мудрец, — Котар Даниилу сказал.
И передал мастер лук, прямо в руки царю.
Глазами цель отыщи, стрела её поразит.
Принял подарок царь и жену свою пригласил:
— Даниитянка [10], - он сказал, — угости владыку Хикупта [11],
Ягненка подай на стол, питьем его душу утешь.
Поила она его, кормила она его и уважила всем.
И уходя в свой шатер, на стол положил Котар,
Колчан свой, тяжелый от стрел.
Даниилу сына призвал и лук ему передал,
И стрелы ему передал и строго ему наказал:
— Помни, мой сын, из всего, что ты стрелою сразишь,
Лучшую долю отдать ты должен деве Анат.
Прижав подарок к груди, ушел на охоту Акхит.
Увидела лук Анат, и сердце её зажглось [12].
Ослабли бедра её, она схватила копье,
Ударила оземь древком, и вся земля затряслась,
Камни скатились с гор, волны вознес океан.
Чтобы сердце унять, рванулась она к вину,
Но в ярости не смогла кубок к губам поднести.
Чашу на землю швырнув, она зашипела змеей.
К юноше подойдя, она ему говорит:
— Слушай, юный Акхит! Ты ведь не знаменит.
Лук, что в твоих руках, славы не принесет,
Как его ни носи. Золота попроси
Будет оно твоим, и пожелай серебра
Или иного добра — ты его обретешь
Если отдашь мне лук. Но, подавляя дрожь,
Ответил Анат Акхит: — Лук мне в подарок дан.
Кедры в твоих руках, что украшают Ливан,
И сухожилья козлов, и крепкие их рога,
И высокий тростник, что на речных берегах.
Котару все передай, и он тебе лук смастерит.
Выслушав эти слова, дева вещала так:
— Вечности пожелай — ты обретешь её,
Бессмертия пожелай — я его ниспошлю,
Вместе с Баалом самим будешь года исчислять,
Месяцам счет вести. Будет, как у него
Пиршеством день твой любой [13].
— Вновь ты плетешь обман? — молвил юный Акхит.
Ложь бесполезна твоя. Ведь ни один человек
Бессмертья ещё не обрел. Как умирают все,
Так же скончаюсь я. Лук мой не для тебя,
Он не для женской руки — создан он для мужей.
— Как ты смеешь дерзить!? — вскрикнула Илу дочь,
Грозно топнув ногой. В воздух она взвилась,
Землю пересекла и к устью речному проникла,
Там, где истоки океанов великих обоих,
И во дворце родительском преданной дщерью
К трону владыки-отца прильнула с притворной мольбой.
Стала, однако, она поносить дитя Даниилу,
Смерти его у Илу-быка добиваясь.
Благостный Илу напрасно пытался дочь успокоить.
Дерзкая, на него она обрушилась с бранью:
— Пусть твои дочери этим дворцом не кичатся.
Мне высота нипочем, я схвачу их за косы.
Так же и ты моей не избегнешь расправы,
Алою кровью твоей седину я украшу,
Пусть тебя защищает Акхит, сын Даниилу.
Горестный вздох испустил великий владыка:
— Знаю, Анат, твою дерзость. Знаю и доблесть.
В мире во всем на тебя не найдется управы.
Мне ли спорить с тобой из-за смертного мужа.
Воля твоя. Я желаньям твоим не помеха.