Например, были великие музыканты, которые не очень любили музыку в детстве, но 
которых родители заставляли из-под палки этой музыкой заниматься, а во вкус они 
входили намного позже. В этом случае стихия Огня включалась извне, и 
разворачивала мир таким образом, что они получали музыкальное образование в 
семье.
Таким образом, Огонь это то, что самим человеком никак не мотивировано, это 
великая, а иногда не очень великая, но достаточно четкая сила, которая 
акцентирует человеческие качества, акцентирует качества мира, в который он 
попал. Это может быть, например, жесткий мир или мягкий мир. Встречаются такие 
индивиды, что, если его спросить: "С какими людьми тебе приходится сталкиваться 
больше – с добрыми или злыми?" – он пожмет плечами, и скажет, что злых людей он 
только по телевизору видит в детективных фильмах, а так вообще люди вокруг него 
все добрые. Или другой острый вопрос: можно ли людям доверять, или же нет. А. 
Солженицын, например, пишет, что когда он скитался по лагерям, писал свои 
заметки, готовил будущие книги, то много раз доверял свои записи самым разным 
людям (а вы понимаете, насколько острая это была ситуация), – и его ни разу не 
подвели, ни разу не донесли, ни разу такого не было, чтобы их не вернули. И 
такой разворот внешнего мира к человеку тоже дает стихия Огня.
Стихия Воды. Давайте теперь поговорим, что же такое стихия Воды. Адам Кадмон, 
или человечество, или род творят данный индивидуальный прототип, данную 
личность не просто так. Или, другими словами, семья, государство, род влияют на 
индивидуальность не случайным образом. Они что-то имеют в виду. С их точки 
зрения, человек живет для того, чтобы реализовывать их программы. И стихия Воды 
– это, если говорить на внешнем уровне, энергия интеграции индивидуальности 
обратно в эгрегор. Причем, заметьте, это интеграция именно на уровне 
индивидуального прототипа, то есть человека, взятого целиком. Это не та 
ситуация, когда человек что-то сделал и отнес Адаму Кадмону: "На тебе, Боже, 
что мне негоже". Нет, стихия Воды берет человека целиком, со всеми его 
качествами, со всеми программами подсознания, со всеми привычками, и он целиком 
интегрируется в семью, род, этнос, человечество, то есть становится его 
неотрывной составной частью, наделенной своей функцией, которую он принимается 
исполнять. На пышном языке это называется: "найти свое место в мире" – вот что 
такое проработка стихии Воды. А на обычном языке это называется социализацией. 
Человек вливается в социум, обозримый для него, делается с ним единым, а через 
этот социум становится единым со всем человечеством. В какой степени это ему 
удается – уже другой вопрос. Как вы понимаете, все эти стихии могут быть 
проработанными и непроработанными, гармоничными, пораженными и т. д. Но 
идеальная схема такова. 
Когда видно, что у человека включена стихия Воды? Когда он размышляет, как 
"интеллигентный" персонаж романа Ильфа и Петрова "Золотой теленок". Помните? Он 
предавался размышлениям на тему: "Васисуалий Лоханкин и его роль в русской 
революции". Это – постановка вопроса, типичная для стихии Воды. В более частном 
варианте, в супружеской паре, акцентуация стихии Воды может выглядеть так. 
Приходит жена к мужу и говорит: "Я не понимаю, какую роль я играю в твоей 
жизни? Ты ведешь себя так, что мне кажется, что я тебе вообще не нужна!" 
Распространенная ситуация, правильно? Сама по себе постановка вопроса – в 
чистом виде водная. Это означает, что человек, жена в данном случае, плохо 
вписывается в парный или семейный эгрегор. Этот процесс не происходит, о чем 
она и сообщает мужу. 
Другой пример водной постановки вопроса: моя роль где-то. По идее архетипа, 
человек не просто обладает определенными индивидуальными качествами, он еще 
должен вписаться в определенную социальную структуру. А это значит, что он 
должен получить в ней определенную роль, и человек над этой ролью мучительно 
размышляет. И если он ее находит, то он в эгрегор, в социум вписывается, а если 
не находит, то социальная адаптация становится для него проблемой.
На высоком уровне эта проблема, то есть поиск человеком своей роли в социуме, 
безусловно, переживается как внутренняя, а не только как внешняя. Но даже и на 
среднем уровне человек часто задается вопросом: "Зачем я пришел в этот мир? Кто 
я в нем? Я, такой, какой я есть, неповторимый и уникальный? Я не как винтик, а 
такой один, ни на что не похожий. Как мне вписаться в мир?"
Во внутреннем мире для стихии Огня характерно обозначение основных ценностей, 
длительных программ, как внешних, так и внутренних. (Все эти слова – программы 
подсознания, ценности – я буду еще объяснять.) А что значит обозначение? Это в 
известной степени их локализация, и значит, противопоставление психике или миру.
 Так получается потому, что эти программы и ценности, обозначаясь как категории,
 как сущностно переживаемые факты, немедленно начинают друг с другом 
взаимодействовать. Вот типичный пример.
Человек первый раз в жизни знакомится с категориями добра и зла. Раньше все 
было хорошо, а потом его раз – и обидели. И вот он понимает, что есть зло. А 
есть добро: когда все хорошо, когда он радуется. И у него сразу же возникает 
личностный конфликт. Как только в психике обозначаются различные элементы, 
скажем, программы или ценности, сразу возникает конфликт между ними, например: 
не хочу зла, хочу добра; не хочу учиться, хочу жениться, и т. п. И этот 
внутренний конфликт решается тоже только на путях интеграции, то есть 
включением стихии Воды. Личность, индивидуальный прототип – это всегда нечто 
противоречивое, нечто рассогласованное, раздираемое в разные стороны – мы 
сегодня будем обсуждать различные качества, которые раздирают человека в разные 
стороны, – как их соединить вместе? Как найти чувство меры? Как найти чувство 
времени? То, что дает человеку (пусть в редкие минуты) ощущение внутренней 
цельности, тоже есть результат включения стихии Воды, то есть внутренней и