рациональности характеризуется соотнесенностью знания не только со средствами 
познания, но и с ценностно-целевыми структурами деятельности10.
   Новый постнеклассический тип рациональности включает в себя новые 
ориентации: нелинейность, необратимость, неравновесность, хао-сомность и другие 
свойства реальности, которые до сих пор неуверенно признавались в качестве 
равноправных членов концептуального анализа. Эти методологические ориентации 
могут быть названы и новыми императивами века.
   Безбрежность новой рациональности. Отказ от монологизма и признание 
множества конкурирующих подходов, подтверждающих полифундаментализм, 
инверсионность, принципиальную открытость систем, ветвящуюся графику их 
описания, сопровождается опровержением принципов редукционизма, элементаризма, 
линейности. Все это делает современную научную рациональность безбрежной и 
ветвящейся, как крона мощного дерева. В новый, расширенный объем понятия 
«рациональность» включена интуиция, неопределенность, эвристика и другие, 
нетрадиционные для классического рационализма, прагматические характеристики, 
например польза, удобство, эффективность. В новой рациональности расширяется 
объектная сфера за счет включений в нее систем типа: «искусственный интеллект», 
«виртуальная реальность», «киборг отношений», которые сами являются 
порождениями научно-технического прогресса. Такое радикальное расширение 
объектной сферы, на взгляд В. Поруса, идет параллельно с его радикальным 
«очеловечиванием». И человек входит в картину мира не просто как активный ее 
участник, а как систе-мообразующий принцип. Это говорит о том, что мышление 
человека с его целями, ценностными орйентациями несет в себе характеристики, 
которые сливаются с предметным содержанием объекта. Поэтому пост-неклассическое 
понимание рациональности подразумевает единство субъективности и объективности. 
Сюда же проникает и социокультурное содержание. Категории субъекта и объекта 
образуют систему, элементы которой приобретают смысл только во взаимной 
зависимости друг от друга и от системы в целом. В этой системе можно увидеть и 
провозглашаемый еще с древности идеал духовного единства человека и мира.
   «При неклассическом понимании предмета рациональности (как осознания 
специфики пребывания субъекта в открытых проблемных ситуациях, как 
необходимости саморазвития субъекта во взаимодействии с внешним миром и иными 
сознаниями)... свобода оказывается осознанной необходимостью, но не 
необходимостью объектной детерминации, а необходимостью творческого акта 
раскрытия новых горизонтов мироотно-
138

шения, прорыва в новые слои Бытия», — подчеркивает исследователь данной 
проблемы В. Швырев".
   В прежней парадигме прогноз внутреннего и внешнего состава события 
основывался на допущении о «замкнутых» системах. Обстоятельства, фиксирующие 
принципиально «незамкнутые» ситуации, в которых подсчет альтернатив затруднен в 
силу их бесконечного множества, из виду упускались. Этот широко 
распространенный прием логической рационализации, направленный на погашение 
неопределенности, вступал в конфликт с реалиями бытия. Мир состоит из 
совершенно открытых, незамкнутых систем! В любом из событий имеется 
совокупность более мелких его компонентов, часть которых готовит одни 
результаты, а другая предполагает иные. В «незамкнутых» системах невозможен 
линейный пересчет всех составляющих целостного события, которые дробятся, 
изменяются и порождаются в самом процессе взаимодействий. Это служит основанием 
для появления побочных продуктов, неожиданных, непредсказуемых эффектов. 
Расхождение целей и результатов — довольно частый, повсеместно встречающийся 
процесс. Конечный результат гетерономен, в нем сопрягаются по меньшей мере три 
напластования: содержание первоначально поставленной цели, побочный продукт 
взаимодействий и непреднамеренные последствия целесообразной деятельности. Они 
свидетельствуют о многомерных проявлениях природной и социальной стохастики. 
Признание мнргофакторной детерминации, нелинейной тактики соотнесения 
альтернатив — визитка новой, сугубо рациональной стратегии научного поиска.
   Современный ученый должен быть готов к фиксации и анализу результатов, 
рожденных вне и помимо его сознательного целеполагания, в том числе и к тому, 
что последние могут оказаться гораздо богаче, чем исходная цель. 
Незапланированное целеполаганием, непреднамеренным образом вторгшееся в 
результат бытие раскрывает мир незаинтересовано универсально. Вычлененный в 
качестве предмета изучения фрагмент бытия на самом деле не является 
изолированной абстракцией. Сетью взаимодействий, токами разнонаправленных 
тенденций и сил он связан с бесконечной динамикой мира. Главные и побочные, 
центральные и периферийные, магистральные и тупиковые направления развития, 
имея свои ниши, сосуществуют в постоянном неравновесном взаимодействии.
   Возможны ситуации, когда развивающееся явление не несет в себе в готовом 
виде формы будущих состояний, а получает их извне как побочный продукт 
взаимодействий, происходящих за рамками самого явления или по крайней мере на 
периферии данных рамок. И если ранее наука могла позволить себе отсекать 
подобные боковые ветви, казавшиеся несущественными, то сейчас это 
непозволительная роскошь.
   Оказывается, вообще непросто определить, что значит «не важно» или 
«неинтересно» в науке, а следовательно, весьма трудно очертить грань 
рационального и уж совсем невозможно существовать в условиях «строгой 
рациональности». Возникая на периферии связей и отношений, на фоне 
перекрещивания многообразных цепей причинения в сети всеобщего взаимодействия 
(в том числе и под влиянием факторов, которые не-