Статистические закономерности формулируются на языке вероятностных 
распределений и проявляются как законы массовых явлений на базе больших чисел. 
Считается, что их действие обнаруживается там, где на фоне множества случайных 
причин существуют глубокие необходимые связи. Они не дают абсолютной 
повторяемости, однако в общем случае правомерна их оценка как закономерностей 
постоянных причин. В общезначимом смысле статистические закономерности отражают 
такую форму проявления взаимосвязи явлений, при которой данное состояние 
системы определяет все ее последующие состояния не однозначно, а с определенной 
долей вероятности. Вот как интересно иллюстрировал статистические 
закономерности известный логик и философ науки Рудольф Карнап. Он обращал 
внимание на то, что специалисты разных областей могут увидеть разные причины 
того или иного события. Так, в случае с дорожным происшествием автодорожный 
инженер может усмотреть причину в плохом автодорожном покрытии, которое слишком 
скользкое. Дорожная полиция увидит причину в нарушении правил дорожного 
движения. Психолог может заключить, что водитель был в состоянии тревоги. 
Инженер конструктор, возможно, обнаружит дефект в конструкции автомашины. В 
данном случае существует множество компонентов, относящихся к сложной ситуации, 
каждый из которых влияет на происшествие в том смысле, что если бы этот 
компонент отсутствовал, то катастрофа могла бы не произойти. Но если бы кто-то 
это знал, он мог бы предотвратить столкновение.
   Итог такого анализа можно резюмировать следующим образом: причинное 
отношение означает предсказуемость, но скорее — потенциальную предсказуемость. 
«Если будут даны все относящиеся к событию факты и законы природы, возможно 
предсказать это событие до того, как оно случится. Это предсказание является 
логическим следствием фактов и законов. Иными словами, существует логическое 
отношение между полным описанием предыдущих условий, относящихся к ним законов 
и предсказанием события. <...> Мы должны включить сюда, хотя мы этого не делаем 
в повседневной жизни, процессы, которые являются статическими», — специально 
подчеркивает Карнап-'. Статистические процессы, на
103

конечный результат которых влияет множество факторов, обозначают любую 
последовательность состояний физической системы, как изменяющихся, так и 
неизменных.
  Таким образом, специфика научного подхода к миру, традиционно обращенная на 
выявление закономерности, должна учесть атрибутивность статистических 
закономерностей. Другой отличительной характеристикой науки как формы 
общественного сознания являлось то, что разнообразные науки были обращены к 
явлениям и процессам реальности, существующим объективно (вне человека, 
независимо ни от человека, ни от человечества). Закон тяготения, квадратные 
уравнения, периодическая таблица химических элементов, законы термодинамики 
объективны. Их действие не зависит ни от мнений и настроений, ни от личности 
ученого. Свои выводы наука формулирует в теориях, законах и формулах, вынося за 
скобки индивидуальное, эмоциональное отношение ученого к изучаемым явлениям и 
тем социальным последствиям, к которым может привести то или иное открытие. 
Рациональное научное знание предметно и безличностно объективно. Иначе говоря, 
все, что наука делает своим предметом, выступает в новом качестве от имени 
закономерностей и регулярных каузальных связей.
  Объективность всегда выступала идеалом и основным критерием научного знания. 
При этом объективность мыслилась, во-первых, как процедура, фиксирующая 
совпадение знания со своим объектом, во-вторых, как процедура устранения из 
знания всего, что связано с субъектом и средствами его познавательной 
деятельности. Этот второй смысл объективности, как отмечает В. Порус, в 
контексте европейской христианской культуры был связан с представлением о 
греховной, «испорченной» природе человека, которая тяготеет над его 
познавательными устремлениями3.
   Однако на самом деле знание трудно оторвать от процесса его получения. 
Объекты микрофизики, например, оказываются составными частями ситуации 
наблюдения, на что, в частности, указывал В. Гейзенберг. Привлекает к себе 
внимание замечание Ф. Гиренока, который пытается дать дефиницию принципу 
объективности следующим образом: мир полностью определен, если его полнота 
сложилась с человеком, но независимо от мышления4.
  На сегодняшний день можно зафиксировать неоднозначность в понимании 
объективности. Иногда с объективностью связывают общезначимость и 
интерсубъективность. Часто под объективностью подразумевают нечто инвариантное, 
неизменное ни при каких обстоятельствах. Наиболее распространено представление 
об объективности как сочетании и совпадении множества условий: логических, 
методологических, философских. Независимость от субъекта при этом остается 
важной и основополагающей чертой объективности. Отождествление 
интерсубъективности и объективности состояться не может, поскольку в 
интерсубъективности, претендующей на то, чтобы знания были общими для всех 
субъектов (или, как говорит Э. Агацци, в «публичном дискурсе»), присутствует 
явный конвенциальный контекст. Одним словом, интерсубъективность предполагает 
конвенцию, согласие и договоренность как неустранимый эле-
104

мент такого публичного дискурса. Нужно, чтобы было «очевидное
сие в способе употребления понятия, а без этого научное рассуждение
теряет смысл»5.
  Уместно вспомнить, что традиционно объективность предполагает игнорирование,