полученного таким образом исторического объяснения. Историк может, например, 
быть неспособным почувствовать себя в роли исторической личности, которая 
больна паранойей7.
  Тем не менее подобный метод часто применяется и профессионалами, и 
непрофессионалами, сам по себе не составляя объяснения. По сути, это 
эвристический метод. «Его функция состоит в предположении некоторых 
психологических гипотез».
283

  Гемпель считает возможным отождествлять понятия «общий закон» и «гипотеза 
универсальной формы». Сам же закон он определяет следующим образом: в каждом 
случае, когда событие определенного вида П (причина) имеет место в определенном 
месте и в определенный момент времени, событие определенного вида С (следствие) 
будет иметь место в том месте и в тот момент времени, которое определенным 
образом связано с местом и временем появления первого события.
   Гемпель проводит чрезвычайно плодотворный анализ процедуры объяснения. 
Основной функцией законов естественных наук, по его мнению, является связь 
событий в структуре, обычно называемой объяснением и предсказанием. Объяснение 
состоит в указании причин или детерминирующих факторов. Полное описание 
индивидуального события требует утверждений обо всех свойствах, характеризующих 
пространственную область или индивидуальный объект в течение всего периода 
времени, в который происходит рассматриваемое событие. Эта задача никем не 
может быть выполнена полностью, замечает Гемпель. Индивидуальное событие 
невозможно объяснить полностью с учетом всех характеристик с помощью 
универсальных гипотез (законов).
   Гемпель считает, что история может «схватить уникальную индивидуальность» 
объектов своего изучения не более, чем физика или химия. При этом следует 
отличать подлинное объяснение от псевдообъяснений, которые опираются на такие 
понятия, как энтелехия, историческая миссия, предопределение судьбы. По мнению 
Гемпеля, объяснения подобного рода основываются скорее на метафорах, чем на 
законах, они выражают образные и эмоциональные впечатления вместо проникновения 
в фактуальные связи; они подставляют смутные аналогии и интуитивную 
«приемлемость» на место дедукции из проверяемых утверждений и являются, 
следовательно, неприемлемыми в качестве научного объяснения.
Научное объяснение включает в себя следующие элементы:
а) эмпирическую проверку предложений, говорящих об определенных условиях;
б) эмпирическую проверку универсальных гипотез, на которых основывается 
объяснение;
  в) исследование того, является ли объяснение логически убедительным. 
Предсказание, в отличие от объяснения, состоит в утверждении о некотором 
будущем событии. Здесь даны исходные условия, а следствие еще не имеет место, 
но должно быть установлено. Гедель обращает внимание на то, что процедуры в 
объяснении и предсказании переворачиваются. И можно говорить об их структурном 
равенстве. Очень редко, однако, объяснения формулируются столь полно, что могут 
проявить свой пред-сказательный характер, чаще объяснения неполны. Историческое 
объяснение также имеет целью показать, что рассматриваемое событие было не 
просто «делом случая», но ожидалось в силу определенных предшествующих или 
одновременных условий. Ожидание, на которое ссылаются, не является пророчеством 
или божественным предсказанием; это рациональное научное предчувствие, 
основывающееся на предположении об общих законах.
i
284

  Гемпель, пытаясь разобраться в причинах того, почему большинство объяснений в 
истории и социологии не включает утверждения о предполагаемых законах, приходит 
к следующим выводам. Во-первых, данные законы часто относят к законам 
социальной психологии и рассматривают как само собой разумеющиеся. Во-вторых, 
очень трудно бывает сформулировать лежащие в основе предположения явным образом 
с достаточной точностью. Если конкретная революция объясняется с помощью ссылки 
на возрастающее недовольство со стороны большей части населения определенными 
доминирующими условиями жизни, ясно, что в этом объяснении предполагается общая 
регулярность, но мы с трудом можем сформулировать то, какая степень и какая 
форма недовольства предполагается и какими должны быть условия жизни, чтобы 
произошла революция. Аналогичные замечания применимы ко всем историческим 
объяснениям в терминах классовой борьбы, экономических или географических 
условий, интересов определенных групп населения и т.п. Все они основываются на 
предположении универсальных гипотез, связывающих определенные характеристики 
индивидуальной жизни или жизни группы людей с другими, содержание гипотез 
скрыто в предполагаемых конкретных объяснениях, его можно реконструировать 
только весьма приблизительно.
  Объяснения в истории могут рассматриваться и как причинные, и как 
вероятностные. Гемпель более склоняется к тому мнению, что представляется 
возможным и оправданным трактовать некоторые объяснения, предлагаемые в истории,
 как основанные на предположении скорее вероятностных гипотез, чем на общих 
«детерминистических» законах, т.е. законах в форме универсальных условий. Он 
повторяет вновь и вновь, что объяснения, включающие понятия, не функционирующие 
в эмпирически проверяемых гипотезах, такие как «энтелехия» в биологии, 
«историческое предназначение нации» или «самореализация абсолютного разума» в 
истории, являются метафорами, не обладающими познавательным содержанием. 
Поэтому в большинстве случаев объяснительный анализ исторических событий есть