ние переосмысляется, обряды начинают бытовать изолированно 

и понимаются произвольно.
      Кругооборот жизненных форм. В общемировых представлениях о кругообороте 
жизненных форм, о бесконечности перевоплощений, о дальней дороге в “новый мир” 
прослеживается мысль о возрождении человека в разных жизненных формах. Когда к 
покойному обращались с вопросом “Что отколе тебя ждать-глядеть?”, стремились 
представить себе, в каком новом образе он явится вновь: “На конях-то ли выедешь,

 На травах-то ли вырастешь, На цветках-то ль выцветешь, С рек-то ли да быстрых, 

С озер-то ли широких”.
      Сохраняется верование, что мертвый продолжает жить в могиле. В своей 
новой жизни в царстве мертвых у покойника должно быть все необходимое. На 
“житье вековечное” покойного собирают, снаряжают по всем правилам – дают ему 
еду, домашнюю утварь, в степных районах – коня и пр. Перед уходом похоронной 
процессии с кладбища под гроб кладут дары. Чаще всего они состояли из еды, 
трубки умершего и табака. У северных народов при захоронении детей им кладут 
одежду на вырост. В захоронении одного полуторагодовалого мальчика были 
положены кроме кастрюльки с манной кашей, соски и прочих детских предметов, 
зимняя обувь большого размера, большой свитер, папиросы, спички и 
мелкокалиберная винтовка с автоматической перезарядкой.
      Смерть, по древним представлениям, – это всегда метаморфоза. После смерти 

начиналась “новая жизнь” в “новом мире”. Умерший мог вернуться на землю вновь в 

любом облике, в том числе и в лице своего потомка. Любой младенец это есть 
возвращенный на землю покойник. Прошлое возобновлялось, персонифицируясь в 
человеке, который повторял характер и поступки предка. Поэтому могилы и курганы 

предков располагались бок о бок с усадьбами живых: то были даже не два разных 
мира, а единый мир. 
      Предки и потомки составляли единую сакральную общину. Покойный, покинув 
этот мир, находит своих ранее умерших сородичей и начинает жить вместе с ними. 
Двойники занимаются тем же, чем живые люди, — охотятся, рыбачат, ездят на 
оленях. Поскольку в представлениях примитивных народов загробный мир подобен 
земному, то и там возможно умирание с последующим возрождением на земле. По 
одним сведениям, в загробном мире уже не умирают, по другим – умирают и 
возрождаются на земле, причем хороший человек становится на земле человеком, а 
плохой – собакой. 
      Обмен между мирами происходит постоянно. Герой находит себе невесту в 
“тридесятом” царстве, сын ищет на том свете мать: “Опущусь я в яму подземельную 

и узнаю, там ли наша матушка”. По хантыйскому мифу, смерть в верхнем мире 
означает рождение в нашем, а смерть в нашем – рождение в нижнем; то, что здесь 
мертвое, – там живое, что здесь поврежденное – там невредимое, когда здесь 
солнце – там луна. Отсюда обычай запахивать одежду на покойном на правую 
сторону (для распашной одежды кетов характерен запах полы на левую сторону), 
разбивать посуду, ломать лук, нарты и другие предметы, оставляемые у могилы. В 
загробном мире все это должно принять свою правильную форму и состояние.
      Человек мог возродиться вновь в облике животного, человека, растения, 
камня. Превращение в камень считалось тяжелейшим наказанием, так как душа 
оставалась там навсегда. Правда, в фольклоре смерть могла быть преодоленной с 
помощью волшебного средства или “живой” воды, как, например, в сказке “Федор 
Водович и Иван Водович”: “Обратился оттуль Иван Водович назад, немного отошел, 
лежит сер-горюч-камень на дороге. Поколотил этот камень Иван Водович. “Это 
лежит винно мой братец, Федор Водович””. Вороненок приносит “живую” воду, и 
герой воскресает. 
      Живая и мертвая вода разграничивает мир живых и мир мертвых, опосредуя 
взаимопереходы между ними. Очистительная, оживляющая и оплодотворяющая функция 
воды широко представлена в обрядах. Вода смывает прошлое, дает забвение, 
излечивает от тоски и горя, от испуга и болезни, дает красоту и здоровье. В 
Славонии до восхода солнца девушки шли умываться к источнику или колодцу, чтобы 

лицо было красивым и чистым. Первого мая росой обрызгивали животных, девушки 
старались в этот день на рассвете умыться майской росой, чтобы быть здоровыми и 

красивыми. Обливание молодоженов и выбор невест у воды относится к той же 
группе обычаев, что и “валяние в росе”. В Западной Болгарии при этом обнажали 
нижнюю часть тела: чаще всего это делали бесплодные женщины. Веру в живительную,

 очистительную силу воды христианство заменило верой в свят