го от Хьюма"49.
И как всегда, не обошлось без постскриптума. Первые два его абзаца, написанные 
почерком Махатмы К.Х., состояли сплошь из комплиментов в адрес Синнетта по 
поводу двух недавно написанных им статей. Последний абзац был написан рукой 
Махатмы М.
"Умоляю Вас, добрейший сэр, запереть это дурацкое письмо, написанное вчера 
Хьюму-сахибу, в ящик своего письменного стола и держать его там до тех пор, 
пока оно не понадобится. Могу сказать Вам сразу, что оно не принесет ничего, 
кроме неприятностей. КХ. – слишком чувствителен, в вашем западном обществе он 
превращается в светскую даму". Абзац был подписан буквой "М".
Фортуна не улыбалась Ферну. Он не выдержал назначенные ему испытания, а позже 
был исключен из Теософского Общества.
27 ноября 1882 г. полковник Олкотт, находясь в штаб-квартире Теософского 
Общества, записал в своем дневнике: "На нижней террасе один из Братьев явился 
группе делегатов. М. приказывает мне исключить Ферна. Причину он не назвал. Что 
происходит?"50
6 декабря Ферн встретился с Олкоттом и дал некоторые объяснения, которые 
привели Полковника к выводу о необходимости его исключения. Причины исключения 
были отнюдь не психологическими, ни одна из них не выходила за пределы обычного 
материального уровня, так как все они были связаны с деловыми операциями51.
Возможно, визит Ферна к президенту Общества был инспирирован письмом, 
полученным им от Махатмы М. (в его традиционном ироническом стиле). Завершалось 
оно словами: "... не думайте обо мне еще хуже, чем раньше, из-за того, что я 
завершаю это письмо вторым ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕМ Вам"*52.
Таким образом, еще одна попытка освободить Е.П.Б. от ее обязанностей 
оккультного почтальона потерпела неудачу.
_____________
Глава XIII
ПИСЬМО "Н.Х."
В конце лета 1882 г. м-р Хьюм стал причиной досадных беспокойств для 
Теософского Общества. Это было началом его окончательного разрыва с Махатмами. 
Те, кто хорошо знал его, долго не могли в это поверить и потому пытались 
продолжать сотрудничать с ним, как и прежде. Его "обращение" оказалось 
кратковременным; серия писем и статей в "Теософе" вызвала у него 
мстительно-злобную реакцию, лишь слегка завуалированную в форму изящной прозы, 
на которую он был большой мастер.
Эта цепь инцидентов началась с публикации в июньском номере журнала за 1882 год 
письма одного из членов Общества, который подписался псевдонимом "Каледонский 
теософ".
Вероятно, это был человек по фамилии Дэвидсон или Дейвисон – ученый-орнитолог, 
работавший одно время вместе с Хьюмом в качестве его личного секретаря в 
объединявшей их обоих орнитологической области. Затем они с Хьюмом рассорились, 
и он вернулся в Англию1.
Письмо называлось "Кажущиеся противоречия" и было посвящено имеющимся (как 
показалось автору) противоречиям между некоторыми "Фрагментами Оккультной 
Истины" и некоторыми фрагментами из книги Е.П.Б. "Разоблаченная Изида" – самой 
первой из опубликованных ею книг. Письмо Дэвидсона было снабжено довольно 
длинным "Примечанием редактора", объяснявшим и детализировавшим суть изложенной 
в письме проблемы.
Заканчивалось "Примечание" словами: "Однако между учением "Изиды" и более 
поздними учениями нет и не может быть никаких радикальных противоречий, так как 
все они исходят от одного и того же источника – БРАТСТВА АДЕПТОВ".
В Лондоне этот обмен мнениями между Дэвидсоном и Е.П.Б. попал на глаза Ч.Ч. 
Массею, который впоследствии проанализировал ряд выдержек из редакторского 
примечания Е.П.Б. в британском спиритуалистическом издании "Banner of Light". 
Напомнив сперва, что Е.П.Б. утверждала невозможность радикальных противоречий в 
теософских сочинениях и ошибочность выводов Дэвидсона, м-р Массей приводил 
затем цитаты из рецензии Синнетта и "Изиды", утверждая, что в них имеется явное 
противоречие в вопросе о реинкарнации.
В своем ответе Массею2 Е.П.Б. писала, что во время работы над "Изидой" ей было 
запрещено вдаваться в детали, но теперь ей предписано объяснять все в 
подробностях и она всего лишь выполняет данное ей указание; хотя, как говорила 
она, "мы не склонны цитировать старые трюизмы, вместо этого мы склоняем в знак 
искренней скорби свои бедные головы и восклицаем: "Et tu Brute!"3 Однако где же 
это (пусть даже) кажущееся противоречие было найдено между этими двумя 
фрагментами, – для каждого Восточного Оккультиста (прошедшего, кстати сказать, 
ту же школу, что и автор рецензии к "The Perfect Way") это, пожалуй, так и 
останется загадкой, сколько бы он в них не вчитывался. Заметить между ними 
противоречие могут разве что люди, совершенно незнакомые с оккультным учением. 
И все-таки это письмо используется как оружие, которое, как предполагается, 
будет для нас смертельным".
Далее Е.П.Б. приводила подробное объяснение семи принципов человека и 
показывала, как, подчиняясь естественным законам, они образуют триаду и 
кватернер, "или, как иногда говорят, 'Составную Троицу', которая делится на 
триаду и две дуады...".
В "Изиде", – писала она, – речь идет о личности... состоящей из невесомых 
элементов, составленных из 5-го и 4-го принципов. Первые являются эманацией 
Единого Абсолюта и потому не подвержены разрушению; вторые – конечны, как 
всякие элементарные соединения, и потому рано или поздно они обречены на 
разрушение, за исключением более одухотворенной части 5-го принципа (Манаса или 
разума), которая ассимилируется 6-м принципом, когда он следует за 7-м 
принципом к "состоянию созревания", чтобы затем переродиться (или не 
переродиться, в зависимости от обстоятельств) в "Бесформенном Мире" – Арупа 
Лока". Далее, вплоть до конца редакторского примечания, следует разъяснение 
эт