письма, которое она передала, но он 
медлил. Мадам Блаватская сидела неподвижно, глядя куда-то вдаль и как будто к 
чему-то прислушиваясь; Синнетт решил, что она ждет какого-то сообщения от 
одного из членов Братства. Он уже собирался удалиться, когда она заметила его.
? Мистер Синнетт! – воскликнула она. – Хорошо, что вы пришли. Я уже узнала, что 
ваше письмо достигло адресата и вы получите на него ответ.
Эта новость повергла его в крайнее изумление. В этот момент он как никогда 
прежде был близок к тому, чтобы потерять свою обычную невозмутимость. Он был 
изумлен и глубоко потрясен услышанным. И в то же время радость его была 
настолько велика, что он не смог удержаться от восторженного восклицания.
Однако ему быстро удалось подавить этот первый импульс, после чего он сказал:
— Это же просто великолепно, мадам Блаватская! – но затем его нетерпение 
все-таки прорвалось
наружу.
— И как вы думаете, когда ...
Улыбаясь, она покачала головой.
— Не знаю, но не думаю, что вам придется ждать долго.
Неожиданно у него зародилось сомнение: а достаточно ли ясно и убедительно ему 
удалось изложить в письме свои предложения. В его мозгу немедленно возникли 
новые, подкрепляющие его идею аргументы, которые он решил также изложить в 
письменном виде и попробовать уговорить Е.П.Б. передать второе письмо, как и 
первое. Однако в этот момент он ничего не сказал, не зная, как она это 
воспримет, и подумал, что лучше будет сначала написать письмо, а уж затем 
попросить о его передаче. В худшем случае она просто откажет.
В это время появились жена Синнетта и полковник Олкотт, до этого беседовавшие в 
библиотеке; слуга принес на подносе чай, и вся компания перешла к оживленному 
разговору на обычную для тех дней тему: о происходивших в то время удивительных 
событиях.
Миссис Синнетт повернулась к Полковнику со счастливой улыбкой на лице.
—Полковник Олкотт как раз рассказывал мне о том, что сегодня до него дошли 
хорошие новости, – сказала она.
?Да, – подтвердил Олкотт, вынимая из кармана какое-то письмо, – вот то, что я 
уже давно
ожидал. Тебе это понравится, Е.П.Б.
Он наконец-то получил письмо от секретаря индийского правительства Т. М. 
Дюранда, в котором говорилось, что надзор, установленный за ними со дня их 
приезда в Индию, снят и что это было сделано "вследствие интереса, проявленного 
к ним со стороны президента Соединенных Штатов Хейза и госсекретаря его 
Правительства..."1.
Эта новость принесла облегчение всем, а миссис Синнетт добавила, что лично для 
нее с самого начала было непонятно, как это можно было подозревать в наличии 
политических мотивов двух человек, посвящающих себя без остатка служению такому 
благородному и возвышенному делу, как Теософское Общество.
— Но, – добавил Олкотт, широко улыбнувшись, – мистер Дюранд особенно 
подчеркивает, что эта акция ни в коем случае не связана с отношением 
правительства к самому Теософскому Обществу.
? Ну, на это и не приходилось рассчитывать! – сказала Е.П.Б., подводя итог, и 
хотя все продолжали улыбаться, присутствующим было ясно, что она абсолютно 
права. В душе Синнетт был уверен, что эту проблему можно было решить намного 
проще, если бы эти двое из Америки вели себя более осторожно и действовали 
более искусно, но будучи джентльменом, он не стал указывать им на это.
При первой же возможности он откланялся, удалившись в свой кабинет, где 
составил второе письмо для Махатмы, снабдив свои первоначальные доводы более 
весомыми и, как он считал, более убедительными аргументами. Довольный своей 
работой, он в тот же вечер вручил письмо Е.П.Б. с просьбой передать его вслед 
за первым. К его удивлению, она не стала возражать, хотя и наградила его весьма 
лукавым взглядом.
Весь следующий день он пытался, скрывая свое нетерпение, вообще не смотреть на 
нее. Он все еще не знал, чего ему следует ожидать, хотя она и уверила его в том,
 что Махатмы не станут отправлять свой ответ по почте.
Письмо появилось на удивление просто: он нашел его лежащим на своем письменном 
столе.
Синнетт был в полном недоумении, как оно туда попало. Он был совершенно убежден,
 что Е.П.Б. в эту комнату не входила, и, насколько он знал, в этот день она 
постоянно находилась на людях.
Письмо было написано в монастыре Толинг – в Тибете, недалеко от границы; оно 
занимало шесть исписанных с обеих сторон листов бумаги2.
Первым желанием Синнетта было пробежать глазами сразу весь текст от начала до 
конца, но он подавил в себе этот первоначальный порыв и приступил к тщательному 
изучению написанного с самого начала.
"Уважаемый Брат и Друг". От первой же фразы у него едва не перехватило дыхание. 
"Опыт с газетами – немыслим как раз потому, что он заставил бы замолчать всех 
скептиков".
На секунду он оторвался от письма, будучи не в силах читать дальше; слишком 
сильным было потрясение. Этого он ожидал менее всего. Его план представлялся 
ему идеальной возможностью устранить всякое сомнение в существовании Махатм и 
их способностях, и казалось, что сами Махатмы должны были бы с готовностью его 
принять. Он и представить себе не мог, что это не соответствовало их желаниям. 
И тут ему захотелось узнать почему.
Его собеседник был настроен весьма скептически: "... единственным спасением для 
истинных знатоков оккультных наук является скептицизм общественност