стижную или 
высоко оплачиваемую работу. В каждом городе я находила старых друзей по 
колледжу, встречалась и обедала с ними. Это давало мне чувство стабильности”. 

В тридцать лет эта женщина внезапно вышла замуж и родила близнецов. Вписавшись 
в абсолютно новую и непредсказуемую структуру, она была приятно поражена тем, 
что довольна своей жизнью. “Я думаю, что была готова к семейной жизни, хотя и 
не знала об этом”. 

Искания в двадцать лет — один из наиболее продолжительных и стабильных периодов.
 Хотя каждый шаг в нашей первой внешней структуре жизни является пробным, 
приняв на себя обязательства, мы убеждаемся, что поступили правильно. Пройти 
этот период безболезненно нам обычно помогает работа. 

Я должен... 

Сначала я должен приобрести опыт работы в крупной компании. 

Я должен работать для изменения системы. 

Теперь я должен жениться. 

Я должен подождать с браком до тех пор, пока не закончу что-то. 

Я должен помочь близким. 

Я должен выставить свою кандидатуру на пост президента. Гарвардский университет 
подготовил меня к этому. 

Теперь я освободился и могу попробовать все, что можно. 

Понятие “я должен” определяется семейной традицией, давлением общества, 
представлением наших современников и, конечно, указаниями со стороны общества. 
Когда революция общественных взглядов в наше время достигла своего пика, многие 
молодые мужчины и женщины поменялись обязательствами. Молодые американские 
мужчины отказались от привычных общественных идеалов. Причина известна, это 
возросшее значение бизнеса и большая ложь о вьетнамской войне. В то время как 
юноши учились игнорировать команды лейтенанта и опровергали старую американскую 
формулу успеха, многие их сверстницы стали занимать освободившиеся места. 
Женщины хотели воспользоваться представившимися возможностями. Под влиянием 
сложившегося общественного мнения они поверили, что способны баллотироваться в 
Конгресс, а мужчины в это время искали “весомые связи”. Прогрессивные молодые 
пары пользуются контрацептивами и считают, что люди могут жить вместе и им 
вовсе не обязательно жениться и заводить детей. 

Одно из опасных качеств двадцатилетних — убеждение в том, что сделанный выбор 
окончателен. Если мы выбираем подготовительную школу или устраиваемся на работу,
 создаем семью, меняем место жительства или отправляемся путешествовать за 
границу, решаем отказаться от возможности иметь детей или сделать карьеру, мы 
боимся, что уже ничего не сможем изменить. Однако это ложные опасения. 
Изменения не только возможны. Некоторые изменения нашего первоначального выбора,
 вероятно, неизбежны. Но когда мы в двадцать лет впервые принимаем 
ответственные решения, нам сложно предположить, что позже, когда мы внутренне 
созреем, у нас появятся лучшие возможности интеграции в обществе. 

Первый импульс толкает нас к созданию крепкой надежной структуры на будущее и 
принятию высоких обязательств. Это единственный способ примириться с осторожной 
частью нашего объединяющего “я”. Однако люди, которые попадают в уже готовую 
форму, не требующую от них самоанализа, вероятно, оказываются в замкнутой 
системе. 

Повинуясь другому импульсу, мы хотим исследовать и экспериментировать, 
поддерживая любую пробную и легко обратимую структуру. В этом случае мы 
удовлетворяем желание нашего ищущего “я”. Такая модель поведения проявляется у 
людей, которые в двадцатилетнем возрасте перескакивают с одной работы на другую 
и мечутся от одного личного конфликта к другому. 

Баланс между этими двумя импульсами достигается различными способами и, в 
основном, определяет наше состояние в конце данного переходного периода. 

Сила иллюзии 

В двадцать лет мы понимаем, что еще далеки от совершенства. Даже с восторгом 
демонстрируя наши новые блестящие способности, мы терзаемся тайными страхами и 
не собираемся их раскрывать. Но кое-кто собирается разоблачить обман. 

Увидев энергичного двадцатичетырехлетнего младшего администратора по связям с 
общественностью за работой в первоклассной фирме, мы и не подозреваем, что он 
думает: “Я осознаю, что еще не вырос. Я восхищаюсь собой, когда у меня что-то 
получается. Но к чувству радости примешивается и беспокойство: вдруг мои 
клиенты поймут, что в душе я еще ребенок, что я еще не готов стать взрослым. В 
то же время я четко представляю, кем являюсь на самом деле. В итоге меня 
охватывает отчаяние: все думают, что я ужасен. Во мне живут