егрессивно деятельность 
дополовой ступени привносится сексуальная значимость, которая, конечно, этой 
ступени прежде частично принадлежала, но имела совершенно иной смысл. Некоторые 
функции дополовой ступени обнаруживают длительную целесообразность и потому 
впоследствии сохраняются в качестве сексуальной функции. Так, например, зона 
рта продолжает оставаться эротически важною, что•означает, что ее оккупация 
становится долговременной. Что касается рта, то мы знаем, что он обладает 
сексуальной значимостью и для животных: во время совокупления жеребцы кусают 
кобыл, также и коты, петухи и т. д. Другое значение рта — аппарат речи. Он 
служит существенным образом для порождения приманных звуков; эти звуки 
представляют собою большею частью те звуки царства животных, которые получили 
наилучшее развитие. Что касается руки, то мы знаем о ее важном значении как 
органа контректации, например у лягушек. Многообразное эротическое применение 
руки у обезьян известно. Когда возникает противление против собственной 
сексуальности, то запруженная libido скорее всего доводит до чрезмерного 
функционирования те collateralia, которые способны компенсировать противление; 
это и происходит с ближайшими функциями, служащими введением к половому акту 25,
 то есть с функциями руки и рта. Половой акт, против которого направлено 
противление, заменяется сходным актом дополовой ступени, идеальным примером 
которого является сосание пальцев и сверление. Подобно тому, как у обезьян нога 
выполняет иногда функции руки, так и ребенок не затрудняется часто в выборе 
предмета сосания и всовывает в рот вместо пальцев руки, большой палец ноги. 
Этот “жест”встречается и в индусском ритуале, только там большой палец ноги 
всовывается не в рот, а держится против глаз 26. Благодаря половому значению 
руки и рта этим органам, которые служат на дополовой ступени чувству 
удовольствия, приписывается способность рождать; эта способность тождественна с 
тем вышеупомянутым предназначением, имеющим в виду оттого именно внешний 
предмет, что дело идет там о libido пола или о libido размножения. Если 
вследствие действительного добывания огня половой характер истраченный на это 
libido успел выразиться вполне, то зона рта является без адекватной 
деятельности: рука достигла таким образом своей чисто человеческой цели, 
совершив первый акт своего искусства.
Рот имеет, как мы видели, еще дальнейшую важную функцию, у которой столько же 
полового отношения к предмету как и у руки, именно функцию порождения приманных 
кликов. При распадении аутоэротического кольца — рука-рот 27 — когда 
фаллическая рука превращается в орудие добывания огня, привлеченная к зоне рта 
libido ищет пути к другой функции, который и приводит ее совершенно естественно 
к уже имеющейся функции криков во время течки. Приток libido, впадающий сюда, 
должен был вызвать обычные последствия: именно повышение деятельности вновь 
оккупированной функции, т. е. выработку приманных кликов.
Мы знаем, что из первичных звуков некогда образовался человеческий язык. 
Соответственно психологическому положению вещей следует принять, что язык 
обязан своим происхождением именно тому моменту, когда влечение, вытесненное 
назад на дополовую ступень, обратилось наружу, чтобы там отыскать себе 
эквивалентный объект. Собственно мышление, как сознательная деятельность, 
представляет собою, как мы это видели в первой части, мышление с положительным 
назначением в сторону внешнего мира, то есть “словесное” мышление. Этот род 
мышления возник, по-видимому, в вышеозначенный момент. Замечательно, что 
воззрение это, добытое путем рассуждения, может опять-таки опереться'на 
старинную традицию и некоторые мифологические фрагменты.
В Aitarey-Upanishad встречается в учении о развитии человека следующее место 
(переведенное здесь с перевода Дейссена): “Когда он его высидел, его уста 
отверзлись как яйцо, и из них появилась на свете речь, а из речи Агни (огонь)”. 
Дальше рисуется, как вновь созданные предметы были введены в человека. Эти 
места ясно указывают на связь огня и речи 28. В Brihadaranyaka-Upanishad (3, 2) 
находится следующее место: “Если после смерти этого человека его речь уйдет в 
огонь, его дыхание в ветер и его глаз в солнце” и т. д. Другое место из 
Brihadaranyaka-Upanishad (4, 3) гласит: “Но если солнце зашло, и месяц скрылся, 
и огонь погас, что служит тогда человеку светом? — Тогда речь служит ему 
светом; ибо при свете речи сидит он и ходит туда и сюда, совершает свою работу 
и возвращается домой.— Но если солнце зашло, и месяц скрылся, и огонь погас, и 
голос умолк, что тогда служит человеку светом? — Тогда он сам себе служит 
светом, ибо при свете Атмана сидит он и ходит туда и сюда, совершает свою 
работу и возвращается домой”.
В этом месте мы замечаем, что огонь опять находится в ближайшем отношении к 
речи. Сама речь называется светом, а свет сводится к Атману, творящей душевной 
силе, к libido. Таким образом индусская мета-психология понимает речь и огонь 
как эманации внутреннего света, о котором нам известно, что он и есть libido. 
Речь и огонь суть формы обнаружения libido, суть первого человеческого 
искусства, пришедшая из ее переложения. На это общее психологическое 
происхождение указывают, по-видимому, некоторые данные по исследованию языка.
Индогерманский корень bha означает представление о свете, сиянии. Этот корень 
встречается в греческом, в древне-ирландском. Тот же корень bha означает и 
говорить (баить). Он встречается в санскрите bhan — говорить, в армянском ban — 
слово.
В этой группе значения возжелать, сиять, играть и звучать соприкасаются. 
Подобное же архаическое слияние значений в первоначальную символику libido (как 
мы вправе уже выразиться теперь) встречается в тех группах египетских слов, 
которые происходят от двух родственных корней ben и bel и их удвоений benben и 
belbel. Первоначальное значение этих корней следующее: выбрасывать, выступать, 
набухать, вздыматься (с побочным значением пениться, пускать пузыри и 
круглиться). Belbel сопровождаемое знаком обелиска (первоначально имевшего 
смысл фаллоса) означает источник света. Символика libido объясняет связь между 
этими значениями.
И здесь Гете проложил нам путь:
Рафаил: Звуча в гармонии