еорию Крейцера лучше всего подтверждают следующие слова 
Петрония:
“Я прошу тебя очень, чтобы ты у подножия моего надгробного памятника изобразил 
суку для того, чтобы мне выпало на долю через это твое благодеяние жить после 
смерти.” На материнское, возрождающен значение собаки указывает кроме того ее 
отношение к Гекате песьеголовой, богине подземного мира. В качестве звезды пса 
ей приносили в жертву собак для охранения от чумы. Ее близкое отношение а 
Артемиде, как богине луны, ясно указывает на то, что она является 
противоположностью всякой плодородности. Кроме того Геката первая приносит 
Деметре весть о похищении младенца. (Роль Аиубиса!) Богине рождения Илитии тоже 
приносили в жертву собак, а сама Геката при случае играла роль богини брака и 
рождения.
55 Фробениус (1. с. стр. 393) замечает, что богам огня (солнце-героям) часто не 
достает одного члена. К этому он приводит следующую параллель: “Тут бог 
выворачивает людоеду руку, точно так же как Одиссей выкалывает благородному 
Полифему глаз, после чего солнце восходит и таинственно ползет по небу. Уж нет 
ли какой-либо связи между зажиганием огня и выворачиванием руки?” Этот вопрос 
получит ясное освещение, коль скоро мы, следуя античному ходу мыслей, допустим, 
что выворачивание руки, в сущности, имеет значение кастрации (символ похищения 
жизненной силы). Это соответствует легенде об Аттисе, оскопившем самого себя 
из-за матери. Такое отречение, которое в сущности символически указывает на 
кровосмесительную связь с матерью, влечет за собой открытие огня, согласно с 
вашим вышеприведенным предположением. Впрочем надо заметить, что выворачивание 
руки прежде всего значит только “преодоление”, побеждение, и поэтому может 
случиться как с героем, так и с его противником. (Ср. например Фробениус: I. с. 
стр. 112 и 395).
56 Ср. главным образом описание финской чаши.
57 Проф. Фрейд любезно сообщил мне, что можно найти еще одну детерминанту для 
темы о неравных братьях в явлениях рождения ребенка и последа. По экзотическому 
обычаю к детскому месту относятся точно так же, как к самому новорожденному 
младенцу.
58 Бругш: Religion und Mythologie des alten Aegypten, стр. 354.
59 Бругш: 1.с.стр. 310.
60 Бругш: 1. с. стр. 310.
61 Атману присуще также и свойство жидкости, поскольку его можно отожествить с 
Пурушей в Риг-Веде. “Пуруша покрывает всю землю и окружает ее со всех сторон, 
разливаясь над ней на высоте десяти пальцев.”
62 Бругш: 1. с. стр. 112 и д.
63 В Фпваиде главный бог Хнум замещает в своей космогонической компоненте 
дуновение ветра, из которого впоследствии развился “несущийся над водами Дух 
Божий”; исконный образ космических прародителей, тесно обнявших друг друга, 
пока наконец сын не разрывает их (Ср. выше символику Атмана.)
64 Бругш: стр. 128 и д.
65 Сербская песнь, на которую ссылается Гримм (Myth. II, стр. 544)
66 Фробсниус: 1. с.
67 Sir Edwin Arnold: The light of Asia (Свет Азии), стр. 5.
68 Ср. рождение германского Ашана, где также во время рождения присутствуют 
скала, дерево и вода. Хидгера тоже находят сидящим на земле, покрытой цветами.
69 Эвфемпстическое слово для смерти.
70 Странно, что именно здесь, V. 288, мы находим описание сна, сидящего высоко 
на ели: “Там сидел он окруженный ветвями, полными шишек колючих, словно 
голосистая птица, летающая ночью в горах.”
Кажется, как будто этот мотив принадлежит к Гиеросгамосу. Ср. также волшебную 
сеть, которой Гефест ловит Арея и Афродиту, застигнув их на месте преступления, 
и в которой задерживает их на посмешище богам.
71 Похожий ритуал мы находим в пленении изображений Геракла и тирского 
Мелькарта. Набирав тоже окутывали покровами. 
72 Ср. “Звучащее солнце”.
73 К мотиву поглощения принадлежит также мотив “смыкающихся скал”. (Фробениус: 
1. с. стр. 465.) Герой должен проплыть на своем корабле между двумя скалами, 
которые захлопываются. (Подобно защемляющей двери, смыкающемуся стволу.) Во 
время прохода обыкновенно защемляется хвост птицы (или корма корабля и так 
далее); это опять-таки относится к мотиву кастрации (“выворачивание руки”), ибо 
кастрация становятся на место кровосмешения с матерью. Кастрация происходит в 
форме полового акта. Шеффелъ использовал этот образ в своей известной песне: 
“Селедка полюбила устрицу” и так далее. Дело кончается тем, что во время 
поцелуя устрица отщемляет своему возлюбленному голову. Голуби, приносящие Зевсу 
амброзию, тоже должны пролетать между смыкающимися скалами. “Голуби” путем 
инцеста (проникая в мать) приносят Зевсу пищу бессмертия, подобную яблокам 
(грудям) Фрейд. Фробениус замечает, что с мотивом смыкающихся скал тесно связан 
мотив скал или пещер, раскрывающихся только в силу магического слова. 
Показательнее всего в этом отношении южноафриканский миф, гласящий (Фробениус, 
стр. 407): “Нужно назвать скалу по имени и громко крикнуть: Скала Утуньямбили, 
раскройся, дабы я мог войти! — Если же скала не пожелает раскрыться для данного 
человека, то она может ответить: Скала не раскрывается для детей ее, вскрывают 
только ласточки, летающие в воздухе!"
Знаменательно то, что скалу никакая человеческая сила не может раскрыть, а 
только магическое слово — или же птица. Уже эта формулировка показывает, что 
раскрывание скалы есть предприятие, которого нельзя совершить в 
действительности и которое только желаешь совершить. (По-средневерхнегермански 
“желать” то же самое, что “иметь возможность создавать чрезвычайное”.) Когда 
человек умирает, то остается только желание, чтобы он еще жил, желание 
неисполнимое, желание, носящееся в воздухе; поэтому и души суть птицы. Душа вся 
целиком не что иное, как libi