сеобщем масштабе. Фантазии на тему конца света, 
игравшие столь важную роль и получившие широчайшее распространение в конце 
первого тысячелетия христианской эры, имели чисто метафизическую основу и не 
нуждались в привлечении НЛО для дополнительного рационального обоснования. 
Вмешательство со стороны неба соответствовало философии и мировоззрению того 
времени, но наше общественное мнение явно не склонно принимать во внимание 
гипотезу о метафизическом акте; в противном случае многочисленные 
священнослужители уже говорили бы в своих проповедях о предупреждениях, 
посылаемых нам с неба. Метафизика чужда нашему мировоззрению; нам свойственно 
скорее думать о возможности психических нарушений, особенно в связи с тем, что 
наша психическая конституция после Второй мировой войны стала весьма хрупкой: 
она страдает от прогрессирующего чувства неуверенности и постоянного ощущения 
опасности.
Пытаясь оценить и объяснить катастрофические события европейской истории 
последних десятилетий, современные исследователи чувствуют обветшалость и 
бессилие традиционных средств. Чем дальше, тем более остро они вынуждены 
осознавать, что психологические и психопатологические факторы стали играть 
слишком заметную роль в расширении исторического горизонта. Отсюда - повышенный 
интерес думающей части людей к психологии. Это обострение интереса вполне 
естественно, однако оно уже вызвало недовольство в университетских кругах, 
среди недостаточно компетентных специалистов, застигнутых врасплох подобным 
оборотом дел. Тем не менее, несмотря на все попытки отодвинуть эту науку в тень,
 осознающая свою ответственность психология не должна отступать и отказываться 
от критического исследования явлений коллективного порядка: ведь ввиду 
очевидной противоестественности утверждений, связанных с отмеченными явлениями, 
гипотеза о психически.х нарушениях как наиболее подходящее средство для 
объяснения слухов напрашивается сама собой.
В соответствии с программой нашего исследования займемся психической природой 
феномена. Обобщим в последний раз центральную тему слухов; как днем, так и по 
ночам в нашей атмосфере обнаруживаются объекты, не похожие ни на какие из 
известных метеорологических явлений. Это не метеоры, не звезды, не отражения, 
вызванные инверсией температуры в смежных слоях воздуха, не облака особой формы,
 не перелетные птицы, не воздушные шары, не шаровые молнии и - что особенно 
существенно - не порождение пьяного или горячечного бреда и не вульгарный обман.
 Наблюдаемые объекты, как правило, представляют собой отливающие огненным 
блеском тела разнообразных оттенков, округлой формы (наподобие диска или шара), 
реже - продолговатые (в форме сигары или цилиндра), различных размеров. (Срав-- 
нительно редкая форма сигары, возможно, смоделирована по образцу дирижабля. На 
уровне обыденного языка легко возникает сравнение с фаллосом, то есть перевод в 
сексуальные термины). Рассказывают, что иногда эти тела невидимы для 
человеческого глаза, но дают вспышку на экране радара.
Именно округлые тела суть образы, которые особенно часто продуцируются сферой 
бессознательного в качестве содержимого снов, видений и т. п. В подобных 
случаях они должны рассматриваться как символы, в образной форме выражающие 
некую идею, которая рождена не сознательной мыслью, а существует в сфере 
бессознательного лишь потенциально, в невидимой форме; лишь процесс осознания 
способен сделать ее зримой. Образные формы подобного типа, однако, выражают 
свое содержимое самым приблизительным образом. На практике такое эскизно 
выраженное содержимое должно быть дополнено усиливающими интерпретациями. В 
процессе этой операции неизбежно случаются ошибки, и их исправление возможно 
только на основе принципа eventus docet ("событие учит"), иначе говоря, только 
сравнительное изучение долгого ряда сновидений различных лиц даст нам целостный,
 поддающийся прочтению текст.
Образы, которые служат выражением интересующих нас слухов, пригодны для 
интерпретации согласно тем же принципам, что и сновидения. Прилагая эти 
принципы к замеченным округлым объектам - дискам или шарам, - любой из тех, кто 
знаком с психологией глубин, сразу же распознает аналогию с символом 
целостности - ман-далой. [На санскрите - "круг", "диск"; один из наиболее 
универсальных, центральных буддийских символов]. Данный символ ни в коей мере 
не принадлежит к современным изобретениям; он существовал во все времена и 
везде, сохраняя один и тот же глубинный смысл. Современным человеком он 
воссоздается заново, вне традиции; его округлая форма отмечает некую защитную 
границу или обозначает "апотропеический" (защищающий от ударов судьбы) круг. 
Мандала обнаруживается в доисторическом "солнечном колесе", в магическом круге, 
в алхимическом микрокосме; наконец, она выступает как современный символ, 
упорядочивающий и охватывающий целостность душевного мира. Как показано в 
других моих работах и как убеждает нас история алхимии, в течение последних 
веков мандала получила особое развитие и, несомненно, превратилась в 
психологический символ целостности. Особенность появления мандапы у 
современного человека может быть проиллюстрирована с помощью следующего 
сновидения шестилетней девочки.
Девочка оказывается у входа в большое, незнакомое здание. Здесь ее ждет фея, 
которая проводит ее внутрь и ведет по длинному, украшенному колоннами коридору 
к чему-то вроде центрального помещения. К этому же помещению со всех сторон 
стекаются другие такие же' коридоры. Фея становится в центре помещения и 
превращается в высокий столб пламени. Три змеи ползут вокруг огня, составляя 
подобие движущегося кольца.
Это - классический пример детского архетипического сна, который ребенок не 
только может видеть неоднократно, но и нередко пытается нарисовать, причем без 
всякого внешнего побуждения, явно с цепью защититься от неблагоприятных, 
раздражающих воздействий тяжелой семейной атмосферы и сохранить внутреннее 
равновесие.
Поскольку мандала описывает и символизирует целостность психи