аненный в сновидениях символ 
трансцендентности - это змея, она же символ терапии античного бога медицины 
Эскулапа, доживший до наших дней в качестве медицинской эмблемы. Изначально это 
была неядовитая древесная змея. Такой, какой мы видим ее - обвившейся вокруг 
жезла бога-исцелителя, - она, вероятно, олицетворяет некоего посредника между 
землей и небесами.
 Еще более важным и распространенным символом хтонической трансцендентности 
являются две переплетенные змеи. Это знаменитые змеи Нага в Древней Индии; 
встречались они и в Древней Греции - венчающими конец жезла бога Гермеса. 
Раннегреческая герма - это каменный столб с бюстом бога наверху. С одной 
стороны столба - сплетенные змеи, с другой - восставший фаллос. Поскольку змеи 
запечатлены в акте сексуального единения, а поднявшийся фаллос сексуален сам по 
себе, можно прийти к выводу о несомненной связи гермы с символикой плодородия.
 Но мы ошибемся, полагая, что это относится только к биологическому плодородию. 
Гермес - это Плут, но еще и вестник - бог перепутий и, в конечном счете, 
проводник душ в загробный мир и обратно. Его фаллос, таким образом, проникает 
из мира известного в мир неизвестный в поисках духовного послания, несущего 
избавление и исцеление.
 Первоначально Гермес был известен как древнеегипетский бог Тот с головой ибиса 
и воспринимался как трансцендентное начало, воплощенное в птице. В олимпийском 
периоде греческой мифологии Гермес вновь обретает характерные признаки птицы, 
прибавляющиеся к его хтонической сущности змеи. На его жезле появились крылья, 
разместившиеся над змеями и превратившие его в кадуцей, или крылатый жезл 
Меркурия, а сам бог стал "летающим" - с крылышками на шлеме и сандалиях. Гермес 
здесь - настоящий властелин трансцендентности, включая ее низшие формы, 
отталкивающиеся от змеиного сознания загробного мира, промежуточные - от земной 
реальности, и высшие - от сверхчеловеческой или надличностной реальности, 
вознестись к которым ему позволяет окрыленность.
 Подобная многоэлементная символика встречается и в других образах, таких как 
крылатый конь, дракон и другие, в изобилии встречающихся в рисунках алхимиков, 
добротно воспроизведенных в классическом сочинении д-ра Юнга на эту тему. В 
работе психоаналитика с пациентами необходимо тщательно отслеживать всю 
нескончаемую череду этих символов, показывающих, какой результат можно получить,
 освободив терапевтическим путем более глубокое содержимое психики, чтобы оно 
смогло войти в инструментарий нашего сознания, используемый для лучшего 
понимания жизни.
 Современному человеку нелегко понять значение символов, приходящих из далекого 
прошлого или появляющихся во сне. Еще сложнее увязать с нашими текущими 
проблемами древний конфликт между символами привязанности и освобождения. 
Однако эта задача облегчается, если понимать, что меняются лишь специфические 
формы этих древних принципов, а не их психическое значение.
 Мы говорили о диких птицах как символах избавления или освобождения. Но 
сегодня можно было бы с таким же успехом говорить о реактивных самолетах и 
космических ракетах, поскольку они представляют физическое воплощение того же 
трансцендентного принципа, освобождая нас - хотя бы временно - от гравитации. 
Точно так же древние символы привязанности, дававшие ранее стабильность и 
защиту, теперь проявляются в поиске современными людьми экономической 
безопасности и социального благополучия.
 Любой из нас, конечно, видит постоянно возникающий в жизни конфликт между 
бесшабашностью и дисциплиной, грехом и добродетелью, свободой и безопасностью. 
Но это лишь слова, которыми мы описываем беспокоящую нас двойственность, 
объяснение которой, сдается, нам так и не удастся найти.
 Но ответ есть. Привязанность и освобождение имеют точку соприкосновения, и 
находится она в ритуалах посвящения, рассмотренных выше. С их помощью индивид 
или группа лиц могут объединить конфликтующие и разнонаправленные силы в самих 
себе и достичь таким образом равновесия в жизни.
 Но ритуалы не предоставляют эту возможность автоматически. Они связаны с 
определенными этапами в жизни личности или группы лиц, и если не разобраться в 
них как следует и не изменить в соответствующую сторону образ жизни, то момент 
может быть упущен. Инициация, в сущности, - процесс, начинающийся с обряда 
подчинения, за которым следует период привязанности, заканчивающийся обрядом 
освобождения. Таким способом любой человек может примирить конфликтующие 
элементы своей личности и достичь равновесия, которое сделает его по-настоящему 
человеком, истинным хозяином самого себя.
 
 
 3 Процесс индивидуации
 Мария-Луиза фон Франц
 
 Общая схема духовного роста
 В начале этой книги д-р Юнг познакомил читателя с концепцией подсознательного, 
его индивидуальными и коллективными структурами, символической формой выражения.
 Описав всю важность символов, созданных подсознанием, то есть их исцеляющее 
или разрушающее воздействие, д-р Юнг показал, как сложно их правильно 
истолковывать. Успех той или иной интерпретации зависит от того, находит ли она 
отклик у пациента и несет ли для него смысловую нагрузку. Тем самым в символике 
сновидений были намечены возможные пути смыслообразования.
 Отсюда, если продолжить мысль Юнга, встает другой вопрос: каково 
предназначение той жизни, которую индивид проживает в совокупности всех своих 
снов? Какую роль играют сны не только в сиюминутном психическом состоянии 
человека, но и в его жизни в целом?
 В результате обследования Юнгом большого количества людей и изучения их 
сновидений (по его подсчетам получается по меньшей мере 80 000 снов) было 
установлено, что все сны не только соотносятся в той или иной мере с жизнью 
сновидца, но и являются составными частями одной огромной сети, в которой 
переплелись разнообразнейшие факторы психологического воздействия. Было также 
обнаружено, что все сновидения будто пр