экспертом по этому методу, оказывается неспособным дать удовлетворительное 
толкование своих сновидений, то чего тогда можно ожидать от пациента. Надежды 
Фрейда на то, что бессознательное может "истощиться", не оправдались. Жизнь 
сновидений и вторжения из бессознательного -mutatis mutandis (Сообразно с 
обстановкой, обстоятельствами (лат.) - Прим, ред.) - идут своим чередом.
 Существует широко распространенное заблуждение, что анализ - это что-то вроде 
"курса лечения", по прохождении которого человек выздоравливает. Это 
дилетантское отношение сохранилось с самых первых дней существования 
психоанализа. Психоанализ можно определить как приведение в порядок 
психологического состояния с помощью врача. Естественно, это заново обретенное 
состояние, которое лучше подходит к внутренним и внешним условиям, может 
продолжаться в течение долгого времени, но случаи, когда одного "курса лечения" 
оказалось достаточно, являются редкостью. Да, медики никогда не стеснялись 
рекламировать свой оптимизм и всегда были готовы сообщить об изобретении 
надежных лекарств. Нас, однако, не должно обманывать слишком человечное 
отношение практикующего врача, и мы должны всегда помнить, что жизнь 
бессознательного продолжается и постоянно порождает проблематические ситуации. 
Не следует впадать в пессимизм; мы видели достаточно прекрасных результатов, 
достигнутых благодаря везению и упорному труду. Но это не мешает нам признать, 
что анализ не является "панацеей"; он, прежде всего, является более или менее 
тщательным наведением порядка. Нет таких перемен, которые давали бы результаты 
в течение длительного периода времени. Жизнь всегда будет ставить новые задачи. 
Разумеется, существуют определенные очень живучие коллективные установки, 
которые позволяют решать типичные конфликты. Коллективная установка дает 
индивиду возможность безболезненно устроится в обществе, поскольку она 
воздействует на  него, как и любое другое условие жизни. Но проблема пациента 
как раз в том и состоит, что он не может безболезненно для себя подстроиться 
под коллективную норму; требуется решение индивидуального конфликта, чтобы 
личность в целом осталось жизнеспособной. И здесь не годится любое рациональное 
решение, и не существует такой коллективной нормы, которая могла бы безо 
всякого ущерба заменить индивидуальное решение.
 Обретенная в ходе анализа новая установка имеет тенденцию рано или поздно 
неизбежно становится неадекватной, потому что непрерывное течение жизни 
постоянно требует адаптации. Адаптироваться раз и навсегда невозможно. 
Разумеется, пациент может потребовать от аналитика, чтобы тот подготовил его к 
безболезненной смене направления на последующих этапах его жизни. И опыт 
показывает, что такое требование вполне оправданно. Мы неоднократно имели 
возможность убедиться в том, что прошедшие через тщательный анализ пациенты 
более свободно вносят изменения в свою последующую жизнь. Тем не менее, 
трудности в этом деле также встречаются довольно часто и могут причинять 
настоящие неприятности. Вот почему пациенты, даже прошедшие через тщательный 
анализ, часто по прошествии определенного времени снова обращаются за помощью к 
своему аналитику. В свете медицинской практики в этом нет ничего необычного, но 
такое положение вещей противоречит несколько ошибочному энтузиазму терапевта, а 
так же представлению об анализе, как о "панацее". По большому счету, надежды на 
появление формы терапии, которая раз и навсегда избавит человека от всех его 
трудностей, практически нет. Человеку нужны трудности; они необходимы для его 
здоровья. Нас волнуют только излишние проблемы.
 Основная задача терапевта заключается не в том, чтобы избавить пациента от 
сиюминутных трудностей, а в том, чтобы подготовить его к успешной борьбе с 
будущими трудностями. Вопрос заключается в следующем: какую умственную и 
нравственную позицию следует занять по отношению к беспокоящему нас воздействию 
бессознательного, и каким образом донести эту установку до пациента?
 На этот вопрос может быть только один ответ: освободиться от перегородки между 
сознанием и бессознательным. Этого нельзя достичь односторонним осуждением 
содержимого бессознательного, наоборот, следует признать его значение для 
компенсации однобокости сознания и учитывать это значение. Тенденции сознания и 
бессознательного являются двумя факторами, соединение которых и составляет 
трансцендентальную функцию. Она называется "трансцендентальной" потому, что 
делает переход от одной установки к другой органически возможным, без утраты 
бессознательного. Конструктивный или синтетический метод лечения предполагает 
прозрение, которое, по крайней мере потенциально, присутствует в пациенте и 
потому может быть доведено до сознания. Если аналитик ничего не знает об этих 
потенциальных возможностях пациента, то он не может помочь ему в их развитии, 
если только аналитик и пациент вместе не провели соответствующее научное 
исследование этой проблемы, о чем, как правило, не может быть и речи.
 Стало быть, на практике, соответствующим образом подготовленный аналитик 
является для пациента трансцендентальной функцией, то есть помогает ему свести 
бессознательное и сознание вместе и таким образом обрести новую установку. В 
этой функции аналитика содержится одно из многих важный значений переноса. С 
помощью переноса пациент цепляется за особу, в которой он видит надежду на 
обновление установки;
 именно в переносе он ищет желаемых перемен, которые имеют для него жизненно 
важное значение, даже если этот процесс он совершает неосознанно. Итак, для 
пациента аналитик является незаменимым человеком, совершенно необходимым для 
продолжения жизни. Какой бы детской не казалась эта зависимость, она выражает 
чрезвычайно важную потребность, неудовлетворение которой зачастую приводит к 
возникновению жгучей ненависти к аналитику. Стало быть, чрезвычайно важно знать,
 на что направлено это скрытое в переносе требование; имеет место тенденция 
воспринимать его снисходительно, как воспринимается эротическая фантазия