иррационального. Дело в том, что практическая психология ставит много проблем, 
которые рационально вообще не могут быть разрешены, но требуют иррационального 
разрешения, то есть разрешения на таком пути, который не соответствует законам 
разума. Слишком большое ожидание или даже уверенность в том, что для каждого 
конфликта должна существовать и возможность разумного разрешения, может 
помешать действительному разрешению на иррациональном пути (см. рациональное).
   29. Коллективное. Коллективными я называю все те психические содержания, 
которые свойственны не одному, а одновременно многим индивидам, стало быть 
обществу, народу или человечеству. Такими содержаниями являются описанные 
Леви-Брюлем «коллективные мистические представления» /106/ первобытных людей, а 
также распространенные среди культурных людей общие понятия о праве, 
государстве, религии, науке и т. д. Но коллективными можно называть не только 
понятия и воззрения, а и чувства. Леви-Брюль показывает, что у первобытных 
людей их коллективные представления суть одновременно и коллективные чувства. 
Именно ввиду такой коллективности чувства он характеризует эти «коллективные 
представления» как «mystiques», потому что эти представления не только 
интеллектуальны, но и эмоциональны. У культурного человека с известными 
коллективными понятиями связываются и коллективные чувства, например с 
коллективной идеей Бога, или права, или отечества и т. д. Коллективный характер 
присущ не только единичным психическим элементам или содержаниям, но и целым 
функциям (см.). Так, например, мышление вообще, в качестве целой функции, может 
иметь коллективный характер, поскольку оно является общезначимым, согласным, 
например, с законами логики. Точно так же и чувство, как целостная функция, 
может быть коллективным, поскольку оно, например, тождественно с общим чувством,
 иными словами, поскольку оно соответствует общим ожиданиям, например общему 
моральному сознанию и т. д. Точно так же коллективным является то ощущение или 
способ и та интуиция, которые свойственны одновременно большой группе людей. 
Противоположностью «коллективному» является индивидуальное (см.).
   30. Компенсация есть уравновешивание или возмещение. Понятие компенсации 
было, собственно говоря, внесено Адлером в психологию неврозов. /107; 108; 109- 
С.34/ Под компенсацией он понимает функциональное уравновешивание чувства 
неполноценности при помощи компенсирующей психологической системы, которую 
можно сравнить с компенсирующим развитием органов при неполноценности органов. 
По этому поводу Адлер говорит: «С отделением от материнского организма для этих 
неполноценных органов и органических систем начинается борьба с внешним миром, 
которая необходимо должна возгореться и завязывается с большим ожесточением, 
чем при нормально развитом аппарате. Однако зачаточный характер придает вместе 
с тем и большую возможность компенсации и сверхкомпенсации, повышает 
приспособляемость к обыкновенным и необыкновенным препятствиям и обеспечивает 
образование новых и высших форм, новых и высших достижений». Чувство 
неполноценности у невротика, этиологически соответствующее, по Адлеру, 
неполноценности какого-нибудь органа, дает повод к вспомогательной конструкции, 
то есть именно к компенсации, которая состоит в создании фикции, 
уравновешивающей неполноценность. Фикция, или «фиктивная линия поведения», есть 
психологическая система, стремящаяся к превращению неполноценности в 
сверхценность. Важным и характерным моментом теории Адлера является эта 
наличность компенсирующей функции в области психологических процессов, 
существование которой эмпирически нельзя отрицать. Она соответствует сходной 
функции в физиологической области, а именно саморегуляции живого организма.
   Тогда как Адлер сводит свое понятие компенсации к уравновешиванию чувства 
неполноценности, я представляю понятие компенсации вообще как функциональное 
уравновешивание, как саморегулирование психического аппарата. В этом смысле я 
понимаю деятельность бессознательного (см.) как уравновешивание той 
односторонности в общей установке, которая создается функцией сознания. 
Психологи охотно сравнивают сознание с глазом; говорят о поле зрения и о точке 
зрения в сознании. Это сравнение очень метко характеризует сущность функции 
сознания: лишь немногие содержания могут одновременно достигать высшей степени 
сознательности, и лишь ограниченное число содержаний может находиться 
одновременно в поле сознания. Деятельность сознания есть деятельность 
селективная, выбирающая. А выбор требует направления. Направление же требует 
исключения всего иррелевантного (несопринадлежащего). Отсюда в каждом данном 
случае должна возникать известная односторонность в ориентировании сознания. 
Содержания, исключенные намеченным направлением и задержанные, вытесняются 
сначала в бессознательное, но благодаря своей действенной наличности они 
образуют все же противовес сознательному ориентированию, который усиливается от 
возрастания сознательной односторонности и наконец приводит к заметной 
напряженности. Эта напряженность обозначает известную задержку (Hemmung) в 
сознательной деятельности, которую, однако, вначале можно преодолеть повышенным 
сознательным усилием. Но с течением времени напряженность настолько возрастает, 
что задержанные бессознательные содержания все же сообщаются сознанию, притом 
через сновидения и свободно возникающие образы. Чем больше односторонность 
сознательной установки, тем противоположней бывают содержания, возникающие из 
бессознательного, так что можно говорить о настоящем контрасте между сознанием 
и бессознательным. В этом случае компенсация принимает форму контрастирующей 
функции. Это, конечно, крайний случай. Обыкновенно же компенсация через 
бессознательное бывает не контрастом, а уравновешением или восполнением 
сознательной ориентировки. Бессознательное выявляет, например, в сновидении все 
те содержания, подходящие к сознательной ситуации, но задержанные сознательным 
выбором, познание которых было бы безусловно необходимо сознанию для полного 
приспособления.