Каково же популяционное соотношение экстравертов и интровертов в мире или 
отдельных этнических или профессиональных группах? Хотя и весьма приблизительно,
 об этом можно судить на основании по крайней мере двух известных нам 
исследований, проведенных в разное время и в разных местах. В своем изучении 
двухсот респондентов Грей и Уилрайт (1946) обнаружили, что 54% из них оказались 
более интровертными, а 46% — более экстравертными. В другом эксперименте, 
проведенном Майерс и Бриге (1962), опрашивались 8561 респондент. В этой большой 
выборке 55% показали себя экстравертами, а 45% — интровертами.
   * * *
   Никто не знает что определяет предпочтительность того или иного типа. Но все 
согласны, что оба типа одинаково «нормальны», или легитимны. Следует отметить, 
что представление Юнга об экстраверсии или интроверсии не совпадает, скажем, со 
шкалой «Социальная интроверсия» опросника MMPI, в которой, как и в других 
шкалах, измеряется патологический фактор. Юнговское же представление об 
экстраверсии — интроверсии было неоднократно подтверждено Аизенком и его 
сотрудниками при использовании ими ЛОА. Другие исследователи, использовавшие 
другой инструментарий, личностный опросник Гилфорда, рейтинговую шкалу, 
получили сходные результаты. Во всех были получены свидетельства 
ортогональности экстраверсии, интроверсии и невротизма по линии относительной 
независимости факторов.
   Детерминанты типа установки могут включать биологическое основание, хотя Юнг 
и не уточнил, какого характера оно может быть. Некоторые исследователи 
предположили, что это может быть разница в мозговом функционировании. 
Австралиец Сэвидж (1964), используя личностный опросник Модели попытался 
измерить экстраверсию у двадцати женщин-студенток. Измерялась активность ЭЭГ 
(электроэнцефалограмма мозга). Респонденты с высоким показателем экстраверсии 
классифицировались как экстраверты, с низким — как интроверты. Были получены 
значимые отличия по ЭЭГ, в частности, по амплитуде альфа-ритма. Среди других 
исследователей в этом направлении можно выделить Готтесман (1963).
   Несмотря на важность биологического фактора в определении экстраверсии — 
интроверсии, факторы окружающей среды, несомненно, также играют здесь важную 
роль. В качестве примера можно назвать исследование Сигельмана (1965), 
изучавшего две группы — 57 мужчин и 97 женщин, проходивших обучение в одном из 
нью-йоркских колледжей. Исследование подтвердило влияние окружающей среды на 
развитие экстраверсии и интроверсии. В исследовании Грей (1946) были получены 
результаты, показывавшие, в частности, воздействие на установку индивида 
культурных факторов.
   Большое значение тип установки имеет в психологии индивидуальных различий и 
для клинической работы. В психотерапии многие проблемы разрешаются, когда 
пациенты начинают понимать свои особенности и то, что межличностные конфликты 
нередко возникают из-за различных способов восприятия мира, а не вследствие 
эгоцентризма или по злому умыслу.
   В плане частоты выбора функций и их предпочтительности также был проведен 
ряд исследований. В частности, Грей и Уилрайт (1946) получили порядка двухсот 
ответов от респондентов-врачей. 71% предпочли ощущение интуиции, а 29% — 
интуицию ощущению. В то же время мышление по отношению к чувству предпочли 60% 
опрашиваемых, соответственно 40% выбрали чувство. Уилрайт высказал 
предположение, что врачи более склонны к ощущению и мышлению, чем другие из 
общей популяции. Эта гипотеза нашла подтверждение в исследовании Майерс и Бриге 
(1962), в выборке которых числом 8561 51% предпочли интуицию ощущению, а 56% 
выбрали мышление.
   * * *
   Определить ведущую (доминантную) функцию того или иного человека еще более 
затруднительно, чем в случае определения типа установки. Окружающая среда в 
раннем возрасте играет значительную роль в формировании и развитии или, 
наоборот, в подавлении и угнетении каждой функции. Вероятно, однако, что Юнг 
был прав в своем мнении, что каждый человек имеет врожденную склонность к 
развитию определенных функций; со своей стороны, культура или семья, 
побуждающая, например, к развитию мышления и ощущения, не будут способствовать 
появлению потомства интуитивного или чувственного типа. И тем не менее любая 
культура и в конечном итоге каждая семья способна воспроизводить детей с 
совершенно разными доминантными функциями.
   Первоначально Юнг развивал гипотезу, согласно которой мышление относилось к 
мужской функции, а чувство приписывалось функции женской. Но впоследствии он ее 
отбросил, когда стало ясно, что, скажем, мышление может в одинаковой степени 
относиться как к женщине, так и к мужчине. Хотя в собственном клиническом опыте 
Юнга мужской чувствующий тип и женский мыслительный пребывали в явном 
меньшинстве, причиной чего, возможно, являлась сама швейцарская культура того 
периода.
   Среди эмпирических исследований функциональных детерминант следует отметить 
работы Кука (1971), Горлоу, Симонсона и Крауса (1966), Хилла (1970), Болла 
(1967), Карлсона и Леви (1973).
   Значение всех этих исследований суммарно сводится к тому, что они: а) 
подтверждают положения юнговской типологической теории и б) способствуют 
дальнейшей разработке путей к более глубокому пониманию сложных личностных 
характеристик и их взаимодействия с социально обусловленными переменными.
   Многие люди, прочитав десятую главу книги (а в России именно эта глава, 
посвященная общему описанию типов, только и была опубликована), сразу же 
узнавали, к какому типу они принадлежат, тогда как другие и после многих лет 
самоизучения не смогли сказать о себе ничего определенного. Так или иначе,