сему". "Мир" поймал Адама и владеет им  через  пол,  в  точке  сексуальности
прикован Адам к природной необходимости. Власть Евы над Адамом стала властью
над ним всей природы. Человек,  привязанный  к  Еве  рождающей,  стал  рабом
природы,  рабом  женственности,  отделенной,  отдифференцированной  от   его
андрогинического образа и  подобия  Божьего.  Отношение  мужчины-человека  к
женственности  есть  корень  его  отношения  к  природе.  От   природы,   от
женственности некуда уйти, тут никакое бегство невозможно.
   Избавление возможно лишь через нового Адама, который входит в  мир  через
новую женственность. Через женщину-Еву началась греховная власть женственной
природы  над  падшим  человеком.  Через  Деву  Марию  началось  освобождение
человека от этой природной власти, через Деву Марию земля принимает  в  свое
лоно Логос, нового Адама, Абсолютного Человека. И если падение и порабощение
старого Адама, ветхого человека, укрепило в мире  царство  природно-родового
рождения через сексуальный акт, то новый Адам, новый Человек,  мог  родиться
лишь от девы, зачавшей от Духа. Это новое рождение от девы было  мистическим
преодолением старого  рождения  в  природном  порядке  "мира  сего".  Вечная
женственность как основа мира иного,  освобожденного  от  греха,  не  должна
рождать от мужчины через сексуальный акт. Вечная женственность несет с собой
избавление от природной необходимости, ибо природная  необходимость  владеет
человеком лишь через точку пола рождающего. Религия искупления отрицает род,
сексуальный акт и создает культ вечной женственности, культ Девы,  рождающей
лишь от Духа.
   Жизнь пола в этом мире в корне дефектна  и  испорчена.  Половое  влечение
мучит человека безысходной жаждой соединения. Поистине безысходна эта жажда,
и недостижимо  соединение  в  природной  половой  жизни.  Дифференцированный
сексуальный  акт,  который  есть  уже   результат   космического   дробления
целостного,  андрогинического  человека,  безысходно   трагичен,   болезнен,
бессмыслен. Сексуальный акт есть самая  высшая  и  самая  напряженная  точка
касания двух полярных полов, в нем каждый как бы исходит из себя в  другого,
исступает из границ своего пола. Достигается ли  в  этой  точке  соединение?
Конечно нет. Уже одно то говорит против сексуального акта, что он так  легко
профанируется, сбивается на  разврат,  прямо  противоположный  всякой  тайне
соединения. Соединение в сексуальном акте - призрачно, и за  это  призрачное
соединение всегда  ждет  расплата.  В  половом  соединении  есть  призрачная
мимолетность, есть тленность. В исступлении сексуального акта есть  задание,
неосуществимое в порядке  природном,  где  все  временно  и  тленно.  И  это
неосуществленное половое соединение есть перманентная болезнь  человеческого
рода, источник  смертности  этого  рода.  Мимолетный  призрак  соединения  в
сексуальном акте всегда сопровождается реакцией, ходом назад, разъединением.
После сексуального акта разъединенность еще больше, чем до него. Болезненная
отчужденность так часто поражает ждавших экстаза соединения.
   Сексуальный акт по мистическому своему смыслу должен был бы  быть  вечен,
соединение в нем должно было бы бездонно углубляться. Две плоти должны  были
слиться в плоть единую, до конца  проникнуть  друг  в  друга.  Вместо  этого
совершается  акт  призрачного  соединения,  слишком  временного  и   слишком
поверхностного. Мимолетное соединение покупается еще большим  разъединением.
Один шаг  вперед  сопровождается  несколькими  шагами  назад.  Соединение  в
сексуальном акте всегда  так  умеренно.  Соединение  полов  по  мистическому
своему смыслу должно быть проникновением каждой  клетки  одного  существа  в
каждую клетку другого, слиянием целой плоти с целой плотью,  целого  духа  с
целым духом. Вместо  этого  совершается  дробное,  частичное,  поверхностное
соприкосновение,   плоть   остается   разделенной   от   плоти.   В    самом
дифференцированном  сексуальном  акте  есть  уже  какая-то   дефектность   и
болезненность.  Акт  соединения  полов  должен  был  бы  быть   вечным,   не
прекращающимся,  не  сопровождающимся  ходом  назад  и  реакцией,   цельным,
распространенным   на   все   клетки   существа   человеческого,   глубоким,
бесконечным. Вместо этого сексуальный акт в порядке природы отдает  человека
во власть дурной бесконечности полового влечения, не знающего  утоления,  не
ведающего конца. Источник жизни в этом мире в корне  испорчен,  он  является
источником рабства человека.
   Сексуальный акт внутренне противоречив и противен смыслу мира.  Природная
жизнь пола  всегда  трагична  и  враждебна  личности.  Личность  оказывается
игрушкой гения рода, и ирония родового гения вечно сопровождает  сексуальный
акт. Об этом можно  прочесть  у  Шопенгауэра,  у  Дарвина.  Сексуальный  акт
насквозь безличен, он общ и одинаков не только у всех людей,  но  и  у  всех
зверей. Нельзя быть личностью в сексуальном акте, в  этом  акте  нет  ничего
индивидуального, нет ничего даже специфически человеческого.  В  сексуальном
акте личность всегда находится во власти безличной родовой  стихии,  стихии,
роднящей мир человеческий с  миром  звериным.  Мистическое  задание  личного
соединения в единую плоть недостижимо и неосуществимо  в  стихии  безличной.
Есть безысходная трагедия пола в том, что жажда личного соединения  ведет  в
природной родовой стихии через сексуальный акт не к личному соединению, а  к
деторождению, к распадению личности в деторождении, к плохой  бесконечности,
а не к хорошей вечности. В половой жизни, возникающей из жажды наслаждения и
удовлетворения, торжествует не личное задание, а интересы рода,  продолжение
рода. Не может личное осуществляться через безличное. Сексуальный акт всегда
есть частичная гибель личности и ее упований.
   Не бессмертие и вечность ждет личность в сексуальном акте, а распадение в
множественности рождаемых новых жизней. Сексуальный  акт  закрепляет  плохую
бесконечность, бесконечную смену рождения  и  смерти.  Рождающий  умирает  и