м образом, экспрессия 
тесно взаимосвязана с глубинной структурой характера. Так называемые 
проективные тесты вернее было бы называть "экспрессивными тестами". 
3. Функциональное поведение легко понять как результат научения, в то время как 
экспрессивное поведение скорее антагонистично научению, оно представляет собой 
результат высвобождения, раскрепощения подавленных внутренних тенденций. 
4. Функциональное поведение достаточно хорошо поддается контролю (подавлению, 
аккультурации); экспрессивное поведение обычно неконтролируемо, а порой даже 
принципиально неподконтрольно. 
5. Функциональное поведение обычно устремлено к изменению текущей внешней 
ситуации и, как правило, оно достигает этой цели. Экспрессивное же поведение не 
направлено на внешний объект; если оно и вызывает какие-то внешние изменения, 
то делает это непредумышленно. 
6. Функциональное поведение – это поведение-средство, оно нацелено на 
удовлетворение тех или иных потребностей организма или на устранение возникшей 
угрозы. Экспрессивное поведение чаще всего самоцельно. 
7. Функциональный компонент поведения, как правило, осознается индивидуумом 
(хотя может быть и неосознанным); экспрессивный же компонент обычно 
неосознаваем. 
8. Функциональное поведение предполагает некоторые усилия со стороны 
индивидуума; экспрессия в большинстве случаев не требует усилий. Разумеется, 
творческое самовыражение – это особый случай, так как индивидуум научается 
спонтанному самовыражению (если он способен к этому). Человек может стараться 
быть расслабленным и выразительным. 
ПРЕОДОЛЕНИЕ И ЭКСПРЕССИЯ
Преодоление (субъективная компонента функционального поведения) всегда 
детерминировано тем или иным позывом, потребностью, целью, намерением или 
функцией, оно всегда имеет назначение. Человек идет на почту, чтобы отправить 
письмо, заходит в магазин, чтобы купить себе еды, мастерит полку, чтобы 
поставить на нее книги, или выполняет работу, за которую получает деньги. В 
самом понятии "преодоление" (coping) (296) уже заложена попытка решения некой 
проблемы или, по меньшей мере, столкновение с некой проблемой. "Преодоление" – 
не самодостаточное понятие, оно всегда отсылает нас к чему-то, что лежит за его 
пределами, и это может быть текущая или базовая потребность организма, средство 
или цель поведения, целенаправленное поведение или поведение, индуцированное 
фрустрацией. 
Экспрессивное поведение или то, что подразумевают под этим термином психологи, 
как правило, немотивировано, хотя, разумеется, обязательно чем-то 
детерминировано. (Спешу напомнить, что экспрессивное поведение имеет множество 
детерминант, поиск базового удовлетворения не служит для него единственно 
возможной причиной.) Экспрессивное поведение – это своего рода зеркало, оно 
отражает, обозначает или выражает некое состояние организма. Более того, 
экспрессивное поведение, как правило, становится частью этого состояния, 
например, глупыми выходками идиота; улыбкой и бодрой, пружинистой походкой 
здорового человека; приветливым выражением лица добряка; красотой красивой 
женщины; тяжело опущенными плечами, пониженным тонусом и унылой миной 
подавленного человека; почерком, походкой, жестикуляцией, улыбкой, манерой 
танца. Все эти внешние экспрессивные проявления не имеют под собой никакой цели,
 никакого намерения. Они ни на что не направлены. Они не служат удовлетворению 
ни одной из базовых потребностей.29 Они эпифеноменальны. 
Все, что мы говорили до сих пор, просто и очевидно. Но стоит двинуться дальше, 
и мы тут же сталкиваемся с одной на первый взгляд парадоксальной проблемой. Я 
имею в виду проблему мотивированного самовыражения, суть которой состоит в том, 
что умный, образованный человек может научиться честности, грациозности, 
доброте и даже искренности, и они станут истинной экспрессивной составляющей 
его поведения. Люди, подвергшиеся психоанализу, и люди, обретшие высший 
мотивационный смысл жизни, поймут, о чем я веду речь. 
Для этих людей проблема самовыражения, пожалуй, – единственная базовая проблема.
 Самоприятие и спонтанность не требуют от них особых усилий – например, любой 
здоровый ребенок живет в ладу с собой и совершенно естествен в своем поведении, 
ему не нужно прилагать для этого особых усилий. Но если человек постоянно 
задает себе вопросы: "Кто я такой?", "Как мне стать лучше?", то очевидно, что 
самовыражение для него становится мучительно трудной задачей, а зачастую даже 
недостижимой целью. То же самое можно сказать о невротиках, даже о бывших 
невротиках. И в самом деле, самовыражение практически невозможно для невротика, 
у которого нет чувства собственного Я, который постоянно ощущает себя актером, 
вынужденным выбирать роль из некого навязанного ему репертуара ролей. 
Хочу привести два примера – один простой, другой посложнее – для того, чтобы 
продемонстрировать те (внешние) противоречия, которые несет в себе концепция 
мотивированной, преднамеренной спонтанности, концепция, так сказать, 
"расслабленности с напряженными мышцами", или, если угодно, концепция даосской 
уступчивости. Если человек хочет хорошо танцевать, то он должен быть спонтанен, 
свободен в своих движениях, он должен слушать, куда влечет его музыка, должен 
улавливать неосознанные желания своего партнера. Хороший танцор позволяет себе 
стать инструментом, он всецело отдается во власть музыки, которая движет и 
управляет им. У него нет собственной воли, нет собственных желаний, он 
некритичен к себе. Он пассивен – пассивен в самом истинном и в самом полезном 
смысле этого слова – даже если он танцует до полного изнеможения. Именно эта 
пассивная спонтанность, это неволение, лежит в основе множества различных 
способов получения удовольствия, например, удовольствие оказаться в руках 
мастера – массажиста или парикмахера, удовольствие, которое мы получаем