. 
ДИНАМИКА СИНДРОМА
ОСНОВНЫЕ СВОЙСТВА ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ДАННЫХ И МЕТОДОВ82
Основная величина психологии
Трудно сказать в точности, чем конкретно является эта основная величина, проще 
сказать, чем она не является. Было предпринято немало усилий для ее определения 
по принципу "ничего, кроме...", но все попытки по ее редуцированию закончились 
неудачей. Мы знаем, что исходная величина психологии не является ни мускульным 
сокращением, ни рефлексом, ни элементарным ощущением, ни нервной клеткой, ни 
даже наблюдаемым элементом внешнего поведения. Она представляет собой нечто 
более значительное. Все большее число психологов считают, что, по меньшей мере, 
она так же важна, как и адаптационные, и скопированные действия, которые 
присущи любому организму и прослеживаются в любой ситуации, цели или причине. 
Но в свете того, что мы говорили о немотивированных реакциях и простом 
выражении чувств, даже такой взгляд кажется слишком ограниченным. 
Одним словом, мы приходим к парадоксальному заключению, что основная величина 
психологии изначально представляет собой сложное понятие, которое введено 
самими психологами для того, чтобы разложить его на отдельные составляющие или 
исходные единицы. Используя концепцию основной величины в целом, надо помнить о 
том, что это весьма специфичная концепция, ссылающаяся на комплексные, а не 
симплексные понятия, скорее на целое, чем на его части. 
Если мы станем размышлять над этим парадоксом, то вскоре должны прийти к 
пониманию того, что поиск основной величины психологии сам по себе выступает 
отражением множества взглядов, целой научной философией, которая предполагает 
существование атомистического мира – мира, в котором сложные вещи состоят из 
простых элементов. Тогда первоочередной задачей ученого будет сведение так 
называемого сложного к так называемому простому. Это должно быть сделано с 
помощью анализа, посредством дробления на все более и более мелкие части – до 
тех пор, пока мы не придем к чему-то далее неделимому. С этой задачей удалось 
довольно успешно справиться в других науках – по крайней мере, на какое-то 
время. В психологии же она до сих пор остается нерешенной. 
Этот вывод демонстрирует сущность теоретической природы всех редуктивных усилий.
 Необходимо понять, что эти усилия вытекают не из естественной природы науки в 
целом. Они служат лишь отражением присутствия в ней атомистического, 
механистического мировоззрения – а мы имеем серьезные основания в нем 
сомневаться. Критикуя редуктивные усилия, мы критикуем не науку вообще, а, 
скорее, одно из возможных отношений к науке. Однако, мы по-прежнему имеем ту 
исходную проблему, с которой начали. Давайте теперь перефразируем вопрос и 
спросим не: "Что такое основная величина психологии?", а: "Что служит предметом 
изучения психологии?" и: "Какова природа психологических данных и каким образом 
мы можем их исследовать?" 
Холистико-аналитическая методология
Как же мы будем изучать нашу индивидуальность, если не с помощью сведения ее к 
"элементарным составляющим"? На самом деле, можно доказать, что эта проблема 
проще, чем считают те, кто отвергает редуктивный подход. 
Сначала следует понять, что возражения выдвигаются не против анализа в целом, а 
только против той его части, которую мы назвали редукцией. Не стоит отрицать 
ценность концепций анализа, частиц и т.п. Просто нужно заново определить эти 
концепции так, чтобы они помогали нам выполнять нашу работу более обоснованно и 
плодотворно. 
Так, если в качестве примера рассмотреть появление краски смущения на лице, 
нервные судороги или заикание, то нетрудно заметить, что их можно изучать двумя 
различными способами. С одной стороны, их можно исследовать как изолированные, 
отвлеченные явления, замкнутые в себе и воспринимаемые только сами по себе, а с 
другой стороны – можно считать их выражением деятельности всего организма, 
попытаться рассмотреть эти явления во всем многообразии их связей с организмом 
в целом, а также с другими его проявлениями. Это различие в подходах можно 
сделать еще отчетливее, если воспользоваться аналогией с двумя возможными 
способами изучения такого органа, как желудок: его можно вырезать у трупа и 
положить на стол патологоанатома, а можно изучать "на месте" in situ – то есть 
непосредственно в живом организме. Современные анатомы понимают, что результаты,
 полученные при использовании этих подходов, будут во многом различаться. 
Знания, приобретенные при использовании второго способа исследования, более 
полезны и более достоверны, чем те, что добыты искусственно, in vitro. 
Разумеется, современные анатомы не пренебрегают исследованием желудка после 
вскрытия. Эти методы по-прежнему используются, но их применение осуществляется 
на фоне знаний, полученных непосредственно в живом организме, знаний о том, что 
человеческое тело представляет собой не набор отдельных органов, с пониманием 
того, что структура мертвого тела и структура тела живого человека – это отнюдь 
не одно и то же. Короче говоря, анатомы делают то же самое, что делалось и 
раньше, но, во-первых, они делают это с другим отношением; во-вторых, при этом 
они идут дальше, прибегая к новым методам исследования – в добавление к тем, 
что традиционно использовались в прошлом. 
Точно так же – с двух разных позиций – можно подойти и к изучению личности. 
Можно представить, что мы изучаем либо нечто дискретное, состоящее из 
разрозненных частей, либо – нечто, составляющее часть целого. Первый м