| |
читал вершиной человеческих
интеллектуальных достижений - стать человеком знания. Мои
причины к тому, чтобы жалеть их, были необоснованы. Дон Хуан
точно поддел меня.
- Может быть, ты и прав, - сказал я. - но как можно
избежать желания, искреннего желания помочь окружающим тебя
людям?
- Как же, ты думаешь, им можно помочь?
- Облегчая их ношу. Самое маленькое, что можно сделать
для окружающих нас людей, так это попытаться изменить их. Ты
ведь и сам занимаешься этим. Разве не так?
- Нет. Этого я не делаю. Я не знаю, что менять, и зачем
менять что-либо в окружающих меня людях.
- А как насчет меня, дон Хуан? Разве ты не учил меня
для того, чтобы я изменился?
- Нет. Я не пытаюсь изменить тебя. Может случиться, что
однажды ты станешь человеком знания - этого никак нельзя
узнать - но это не изменит тебя. Когда-нибудь ты, возможно,
сможешь у в и д е т ь людей в другом плане, и тогда ты
поймешь, что нет способа изменить что-либо в них.
- Что это за другой план виденья людей, дон Хуан?
- Люди выглядят по-другому, если их в и д и ш ь .
Маленький дымок поможет тебе у в и д е т ь людей, как
нити света.
- Нити света?
- Да, нити, как тонкая паутина. Очень тонкие волокна,
которые циркулируют от головы к пупку. Таким образом,
человек выглядит, как яйцо из циркулирующих волокон. А его
руки и ноги подобны светящимся протуберанцам, вырывающимся в
разные стороны.
- И так выглядит каждый?
- Каждый. Кроме того, человек находится в контакте со
всем остальным, не через руки, правда, а через пучок длинных
волокон, вырывающихся из центра его живота. Эти волокна
присоединяют человека ко всему окружающему; они сохраняют
его равновесие; они придают ему устойчивость. Поэтому, как
ты сможешь у в и д е т ь когда-нибудь, человек - это
светящееся яйцо, будь он нищим или королем, и нет способа
изменить что-либо, или, вернее, что можно изменить в
светящемся яйце, а?
Глава в т о р а я
Мое посещение дона Хуана положило начало новому циклу.
Мне не потребовалось никаких усилий для того, чтобы вновь
попасть в старое русло удовольствия от его чувства
драматизма, его юмора и терпения со мной. Я определенно
чувствовал, что мне нужно посещать его более часто. Не
видеть дона Хуана было действительно большой жертвой для
меня, кроме того, у меня было кое-что, представляющее для
меня определенный интерес, что я хотел с ним обсудить.
После того, как я закончил книгу о его учении, я начал
перебирать те свои полевые записи, которые я не использовал
в книге. Я выпустил из книги очень много данных, потому что
мое внимание было направлено на состояния необычной
реальности. Просматривая свои старые записки, я пришел к
заключению, что умелый маг может создать самый специализи-
рованный ареал восприятия в своем ученике, просто
манипулируя "общественными ключами". Все мое построение,
касающееся природы этих манипуляционных процедур,
основывалось на предположении, что для того, чтобы создать
необходимый ареал восприятия, необходим ведущий. Как
конкретный тест я взял случай пейотных собраний магов. Я
соглашался с тем, что на этих собраниях маги приходили к
соглашению относительно природы реальности без какого-либо
обмена словами или знакаи, и поэтому я пришел к заключению,
что тут использовался очень мудреный код для того, чтобы
участники пришли к такому соглашению. Я разработал сложную
систему для того, чтобы объяснить эти коды и процедуры, и
поэтому я вернулся, чтобы навестить дона Хуана и спросить
его личное мнение и совет относительно моей работы.
21 мая 1968 г.
Ничего необычного не произошло во время моего
путешествия к дону Хуану. Температура в пустыне превышала
100 и была очень утомительна. После обеда жара стала
спадать, и, когда я в начале вечера подъехал к дому дона
Хуана, подул прохладный ветерок. Я не очень устал, поэтому
мы сидели в его комнате и разговаривали. Это был не тот
разговор, который мне хотелось бы записывать; фактически, я
не пытался вкладывать в свои слова большой смысл или
значение. Мы говорили о погоде, урожае, его внуке, индейцах
|
|
