- Дон Хуан, я  в и д е л   той ночью?
     - Ты почти  в и д е л .
     - А ты  в и д е л ,   что я  в и ж у   движения Элихио?
     -  Да,  я   в и д е л ,   что мескалито  позволил  тебе
в и д е т ь    часть  урока Элихио, иначе ты смотрел  бы  на
человека,  который  сидит  или лежит.  Во  время  последнего
митота ты не заметил, чтобы люди там что-либо делали, не так
ли?
     На  последнем  митоте я не заметил, чтоб кто-нибудь  из
мужчин  выполнял что-либо необычное. Я сказал ему, что  могу
прямо  признаться: все, что я записал в своих заметках,  так
это то, что некоторые из них ходили в кусты чаще других.
     -  Но  ты  почти   у в и д е л   весь  урок  Элихио,  -
продолжал дон Хуан. - подумай об этом. Понимаешь теперь, как
искренен  мескалито  с тобой? Мескалито никогда не  был  так
мягок ни с кем, насколько я знаю. Ни с одним. И все же ты не
благодарен  ему  за его искренность. Как можешь ты так  тупо
поворачиваться  к  нему  спиной?  Или,  может,  мне  следует
сказать,  в  отместку  за что ты  поворачиваешься  спиной  к
мескалито?
     Я  почувствовал,  что  дон Хуан опять загоняет  меня  в
угол.  Я не мог ответить на его вопрос. Я всегда считал, что
я  покончил  с  ученичеством для того,  чтобы  спасти  себя,
однако  я  не имею представления, от чего я спасаю себя  или
зачем.  Я  захотел  побыстрее  изменить  направление  нашего
разговора,  и  поэтому  я оставилсвое намеренье  по  порядку
задавать  составленные мною заранее вопросы и выдвинул самый
важный вопрос.
     - Не можешь ли ты рассказать мне о своей контролируемой
глупости? - сказал я.
     - Что ты хочешь знать о ней?
     -  Пожалуйста,  скажи мне, дон Хуан, что же в  точности
представляет из себя контролируемая глупость.
     Дон  Хуан громко расхохотался и громко хлопнул себя  по
ляжке ладонью.
     - Это контролируемая глупость, - и засмеялся, и хлопнул
себя по ляжке опять.
     Что ты имеешь в виду?..
     -  Я  рад,  что  ты,   наконец,  спросил  меня  о  моей
контролируемой  глупости после стольких лет, и все же мне не
было  бы ровным счетом никакого дела до этого, если б ты  не
спросил  никогда. Все же, я избрал быть счастливым от этого,
как  если  б мне до этого было дело, чтобы ты  спросил,  как
если  б имело значение то, что мне было до этого дело. Это и
есть контролируемая глупость.
     Мы  оба  громко  засмеялись. Я обнял его. Я  нашел  его
объяснение превосходным, хотя я и не понял его полностью.
     Мы  сидели,  как обычно, перед дверьми его  дома.  Было
позднее  утро.  Перед  доном Хуаном была куча  семян,  и  он
выбирал  из  них мусор. Я предложил ему свою помощь,  но  он
отстранил  меня; он сказал, что семена - это подарок  одному
из  его  друзей  в  центральной   Мексике,   и  у  меня  нет
достаточной силы, чтобы прикасаться к ним.
     -  С  кем  ты применяешь контролируемую  глупость,  дон
Хуан? - спросил я после долгого молчания.
     - Со всеми, - воскликнул он, улыбаясь.
     Я  чувствовал, что должен остановиться на этом моменте,
и  спросил его, означает ли его контролируемая глупость, что
его  поступки никогда не бывают искренними, а лишь  действия
актера?
     - Мои поступки искренни, но они лишь действия актера.
     -  Но  тогда   все,   что   ты   делаешь,  должно  быть
контролируемой глупостью, - сказал я, поистине удивленный.
     - Да, все.
     - Но это не может быть правдой, что каждый отдельный из
твоих поступков, есть только контролируемая глупость.
     - Но почему нет?
     -  Это  означало бы, что для тебя, в  действительности,
никто  и ничто ничего не значат. Возьми, например, меня.  Ты
имеешь  в  виду,  что  для тебя не имеет  значения,  буду  я
человеком  знания  или  нет,  живу я  или  умру,  или  делаю
что-либо?
     -  Верно,  мне  нет до этого дела. Ты,  как  Люсио  или
кто-либо еще в моей жизни - моя контролируемая глупость.
     Я  испытал  редкое чувство пустоты. Очевидно,  не  было
такой  причины  в  мире,  почему  бы  дон  Хуан  должен  был
заботиться  обо  мне,  но,  с другой стороны,  я  был  почти
уверен, что ему есть дело до меня лично; я дуал, что иначе и
быть  не  может,  поскольку   он   всегда  уделял  мне  свое
неразделенное  внимание в любой момент, к