орые я хочу задать.
     -  Я знаю, что дух шныряет тут, - сказал он очень тихим
голосом.
     - Где?
     - Вон там, в кустах.
     - Какого сорта этот дух?
     Он взглянул на меня с испытующим выражением и заметил:
     - А сколько сортов всего есть?
     Мы  оба  расхохотались. Я задавал вопросы  из-за  своей
нервозности.
     -  Он  вернется  в сумерках, - сказал он. -  нам  нужно
только ждать.
     Я замолк, вопросы у меня кончились.
     -  Это время, когда мы должны поддерживать разговор,  -
сказал  он. - человеческий голос привлекает духов. Один  тут
шныряет  вокруг.  Мы  делаем себя  доступными  ему,  поэтому
продолжай говорить.
     Я  испытал  идиотское   чувство   пустоты.   Я  не  мог
придумать,  что  бы такое сказать. Он засмеялся  и  похлопал
меня по спине.
     - Ты, действительно, штучка, - сказал он. - когда нужно
разговаривать,  ты  проглатываешь  свой язык.  Давай,  трепи
языком.
     Он  сделал  поразительный жест шлепанья  губами,  путем
открывания и закрывания своего рта с большой скоростью.
     -  Есть ряд вещей, о которых мы с этого времени  сможем
говорить  только  в местах силы, - продолжал он. - я  привел
тебя  сюда,  потому  что это твое  первое  испытание.  Здесь
находится  место  силы  и здесь мы можем говорить  только  о
силе.
     - Я действительно не знаю, что такое сила, - сказал я.
     -  Сила  -  это нечто такое, с чем имеет дело  воин,  -
сказал  он. - сначала это невозможное дело, настолько, что о
нем  даже  трудно  думать. Именно это  сейчас  происходит  с
тобой. Затем сила становится серьезным делом. Можно не иметь
ее,  или  можно  даже   полностью   не   понимать,  что  она
существует, и однако же знать, что что-то такое есть. Что-то
такое,  что  не было заметным раньше. Затем  сила  проявляет
себя,  как что-то неконтролируемое, которое приходит само по
себе.  Я  не имею возможности сказать, как она приходит  или
что  это такое в действительности. Это ничто и в то же время
это  творит чудеса прямо перед твоими глазами. Наконец, сила
это что-то такое прямо внутри себя самого. Что-то такое, что
контролирует  твои  поступки и в то же время послушно  твоей
команде.
     Наступила  пауза. Дон Хуан спросил меня, понял ли я.  Я
почувствовал  себя  смешным,  говоря,   что   я  понял.  Он,
казалось, заметил мое неудобство и усмехнулся.
     -  Я собираюсь научить тебя прямо здесь первому шагу  к
силе,  -  сказал  он,  как бы диктуя мне письмо.  -  я  хочу
научить тебя, как настраивать сновидения.
     Он взглянул на меня и вновь спросил меня, понимаю ли я,
о чем он говорит. Я не понимал. Я вообще еле-еле мог следить
за  ним.  Он об'яснил, что настраивать  сновидения  означает
иметь  сознательный  и  прагматический  контроль  над  общей
ситуацией  сна, сопоставимый с тем контролем, который имеешь
при  любом  выборе  в пустыне, как  например,  забраться  на
вершину холма или остаться в тени водного каньона.
     -  Ты должен начать с того, чтобы делать что-либо очень
простое,  -  сказал  он. - сегодня в своих  снах  ты  должен
смотреть на руки.
     Я  громко рассмеялся. Его тон был таким утвердительным,
как если бы он говорил мне о чем-то совсем обычном.
     - Почему ты смеешься? - спросил он с удивлением.
     - Как я смогу смотреть на свои руки во сне?
     -  Очень просто, сфокусируй свои глаза на них, вот так,
-  Он  наклонил  голову вперед и уставился на  свои  руки  с
разинутым  ртом.Его  жест   был   таким   комичным,   что  я
рассмеялся.
     -  Серьезно,  как  ты  хочешь, чтобы я  это  сделал?  -
спросил я.
     -  Так,  как  я  рассказал тебе, - оборвал  он.  -  ты,
конечно,  можешь  смотреть  на все, что тебе,  черт  возьми,
захочется:  на свои ноги, на свой живот, на свой хер, -  это
все  равно. Я сказал "твои руки", потому что для меня  проще
всего  смотреть на них. Не считай это шуткой. Сновидение так
же  серьезно,  как "видение" или умирание, или любая  другая
вещь в этом пугающем волшебном мире.
     Думай  об  этом,  как   о  чем-нибудь  развлекательном.
Представь себе все те невообразимые вещи, которые ты сможешь
выполнить.  Человек,  охотящийся  за силой, почти  не  имеет
границ в своих сновидениях.
     Я попросил его дать мне какие-нибудь ключики.
     - Тут нет никаких ключиков, просто смотри на свои руки.
     -  Но