ко кусочек для того, чтобы придать ценность моей
находке.
     - Я не могу этого сделать, - запротестовал я пассивно.
     - Мы мусор в руках этих сил, - бросил он мне, - поэтому
останови  свою  собственную  важность  и  используй  подарок
должным образом.
     Я поднял кролика. Он был теплым.
     Дон Хуан наклонился и прошептал мне на ухо:
     -  Твоя  ловушка была его последней битвой на земле.  Я
говорил  тебе, что у него уже больше не было времени,  чтобы
прыгать по прекрасной пустыне.

     Глава   10.   Стать доступным силе.

Четверг, 17 августа 1961 года.
     Как только я вылез из машины, я пожаловался дону Хуану,
что плохо себя чувствую.
     - Садись, садись, - сказал он мне мягко и почти за руку
подвел меня к своему порогу. Он улыбнулся и похлопал меня по
спине.
     За  две  недели  до того, 4 августа, дон Хуан,  как  он
говорил,  переменил  свою  тактику со мной  и  позволил  мне
с'есть  несколько   батончиков   пейота.   Во   время  моего
последнего галлюцинаторного опыта я играл с собакой, которая
жила  в  том доме, где проходила пейотная сессия.  Дон  Хуан
истолковал  мои  взаимодействия  с собакой,  как  совершенно
особенное  событие.  Он утверждал, что в момент силы,  вроде
того,  в  котором  я  тогда жил, мир  обычных  поступков  не
существует,  и  ничего не может быть принято наверняка.  Что
собака  была  не собакой, а воплощением мескалито, силы  или
духа содержащегося в пейоте.
     Последующие  эффекты   опыта   были   в   общем  смысле
усталостью и меланхолией, а также исключительно живыми снами
и кошмарами.
     -  Где  твои письменные принадлежности? -  спросил  дон
Хуан, когда я уселся на порог.
     Я  оставил  свои  записные книжки в  машине.  Дон  Хуан
вернулся  к машине и, осторожно вытащив мой портфель, принес
и  положил  его рядом со мной. Он спросил, ношу ли я  обычно
свой портфель, когда я хожу. Я сказал, что да.
     -  Это безумие, - сказал он. - я сказал тебе, чтобы  ты
ничего не носил в руках, когда идешь. Заведи рюкзак.
     Я  засмеялся. Мысль о том, чтобы носить свои заметки  в
рюкзаке,  была  смешной.  Я сказал ему, что  обычно  я  ношу
костюм,  и  рюкзак  поверх костюма с жилетом  будет  слишком
необычным зрелищем.
     -  Одевай  свой пиджак поверх рюкзака, - сказал  он.  -
пусть  лучше  люди думают, что ты горбат, чем калечить  свое
тело, таская все это.
     Он  сказал,  чтобы  я вытащил свою  записную  книжку  и
записывал.  Казалось,  он делал сознательное усилие к  тому,
чтобы успокоить меня.
     Я опять пожаловался, что чувствую физическое неудобство
и странные ощущения несчастности.
     Дон Хуан засмеялся и сказал:
     - Ты начинаешь учиться.
     Затем  у нас был очень долгий разговор. Он сказал,  что
мескалито, позволив мне играть с ним, указал на меня, как на
"избранного"  человека.  И что, хотя он был  ошеломлен  этим
знаком,  поскольку я не был индейцем, он собирается, тем  не
менее,  передать мне некое секретное знание. Он сказал,  что
он  сам  имел  "бенефактора", который научил его  тому,  как
стать "человеком знания".
     Я  почувствовал,  что должно случиться что-то  ужасное.
Откровение,  что  я   был   его   избранным  человеком  плюс
совершенно  прямая  чуждость его жизни и тот  разрушительный
эффект,  который  пейот  имел  на  меня,  создали  состояние
невыносимого  сопротивления  и нерешительности. Однако,  дон
Хуан  не  обратил внимания на мои чувства и  порекомендовал,
чтобы  я  думал  только о том чуде, что мескалито  играл  со
мной.
     -  Ни  о  чем  больше  не думай, -  сказал  он.  -  все
остальное придет само.
     Он  поднялся  и мягко погладил меня по голове, а  затем
сказал очень тихим голосом:
     -  Я собираюсь учить тебя тому, как быть воином.  Точно
так  же,  как  я  учил  тебя  охотиться.  Однако,  я  должен
предупредить  тебя,  что  изучение того, как  охотиться,  не
сделало  тебя  охотником,  точно так же, как  изучение,  как
стать воином, не сделает тебя им.
     Я    испытал   чувство   замешательства,    физического
неудобства,  которое граничило с нетерпением. Я  пожаловался
на  слишком живые сновидения и ночные кошмары. Он, казалось,
минуту раздумывал, а затем снова сел.
     - Это заколдованные сновидения