м следовало бы. И он, и Энгельс полагали, что 
капитализм уже достиг своих возможностей и, следовательно, революция не 
заставит себя долго ждать. Они глубоко заблуждались, и Энгельс, уже после 
смерти Маркса, вынужден был это признать. Свое новое учение Маркс и Энгельс 
сформулировали в период наивысшего развития капитализма и не предвидели, что 
понадобится еще более ста лет, чтобы начался его упадок и окончательный кризис. 
Этот вывод, антикапиталистический по своей направленности, сделанный в период 
наивысшего расцвета капитализма, должен был быть использован, в силу 
исторической необходимости, в капиталистическом духе, чтобы иметь успех. Так и 
произошло в действительности. 
Западные социал-демократы и их яростные оппоненты -- коммунисты Советского 
Союза и других стран -- превратили социализм в чисто экономическую теорию. Цель 
такого социализма -- максимальное потребление и максимальное использование 
техники. Хрущев со своей теорией "гуляш-коммунизма", по своему простодушию 
однажды проговорился, что цель социализма -- предоставить всему населению 
возможность получать такое удовлетворение от потребления, какое капитализм 
предоставил лишь меньшинству. 
Социализм и коммунизм были основаны на буржуазной концепции материализма. 
Некоторые тезисы из ранних работ Маркса (эти работы рассматривались в целом как 
"идеалистические" заблуждения "молодого" Маркса) повторялись как ритуальные 
заклинания, так же, как на Западе произносятся цитаты из Библии. 
То обстоятельство, что Маркс жил в период наивысшего развития капитализма, 
имело и другие последствия. Будучи представителем своей эпохи, Маркс не мог не 
воспринять господствовавших в его время представлений и установок. Так, 
некоторые нашедшие отражение в его трудах авторитарные наклонности его личности,
 сформировались под влиянием, скорее, патриархально-буржуазного духа, а не 
социалистического. При создании "научного" социализма, в отличие от социализма 
"утопического", Маркс следовал примеру классиков политэкономии. Эти экономисты 
утверждали, что экономика развивается по своим собственным законам, совершенно 
независимо от воли людей; Маркс вслед за ними считал необходимым доказать, что 
социализм обязательно должен развиваться в соответствии с законами экономики. 
Из-за этого он иногда давал такие формулировки, которые ошибочно можно было 
принять за детерминистские. Это выражалось в том, что воле человека и его 
воображению не отводилось в историческом процессе должного места. Подобная 
непроизвольная уступка духу капитализма способствовала процессу искажения 
марксовой научной системы и превращения ее в систему, не отличающуюся 
радикально от капитализма. 
Если бы Маркс высказал свои мысли сегодня, когда начался -- и с каждым днем все 
углубляется -- кризис капитализма, действительный смысл его учения мог бы 
оказать влияние на людей и даже завоевать их умы, конечно, при условии, что мы 
имеем право сделать такое историческое предположение. В наши дни даже сами 
слова "социализм" и "коммунизм" оказались скомпрометированными. И каждая 
заявляющая о своей принадлежности к марксизму социалистическая или 
коммунистическая партия должна отдавать себе полный отчет в том, что советский 
режим ни в коей мере не является социалистической системой, что социализм не 
совместим с бюрократической, ориентированной на потребление социальной системой,
 что он несовместим с тем материализмом и рационализмом, которые свойственны 
как советской, так и капиталистической системе. 
Нередко подлинно радикальные гуманистические идеи высказывают различные группы 
и индивиды, не считающие себя марксистами или даже противники марксизма (иногда 
из числа активных в прошлом деятелей коммунистического движения) -- этот факт 
можно объяснить лишь искажением социализма. 
Здесь невозможно перечислить всех радикальных гуманистов послемарксовского 
периода, однако я все же приведу несколько примеров их учений. И хотя воззрения 
этих гуманистов весьма различаются между собой, а иногда и противоречат друг 
другу, тем не менее все они разделяют такие идеи: 
-- производство должно служить реальным потребностям людей, а не требованиям 
экономической системы; 
-- между людьми и природой должны быть установлены новые взаимоотношения, 
основанные на кооперации, а не на эксплуатации; 
-- солидарность должна занять место взаимного антагонизма; 
-- целью всех социальных преобразований должно быть человеческое благо и 
предупреждение неблагополучия; 
-- следует стремиться не к максимальному, а к разумному потреблению, 
способствующему благополучию людей; 
-- индивид должен быть не пассивным, а активным участником общественной жизни1. 

 
1 Со взглядами социальных гуманистов можно ознакомиться в книге под редакцией Э.
Фромма "Социалистический гуманизм". 
 
Альберт Швейцер, считавший кризис западной культуры] неминуемым, утверждает: 
"Но сейчас уже для всех очевидно, что самоуничтожение культуры идет полным 
ходом. Ненадежно даже то, что еще уцелело от нее. Оно еще производит 
впечатление чего-то прочного, так как не испытало разрушительного давления 
извне, жертвой которого уже пало все другое. Но его основание тоже непрочно, 
следующий оползень может увлечь его с собой в пропасть... 
Способность современного человека понимать значение культуры и действовать в ее 
интересах подорвана, так как условия, в которые он поставлен, умаляют его 
достоинство и травмируют его психику"1 [1973, с.34, 40]. 
 
1Этот и последующий отрывки взяты из книги А.Швейцера "Культура и этика", над 
которой он работал в 1900--1917 гг. и которая была опубликована в 1923 г. 
 
Характеризуя человека индустриального общества как "несвободного, разобщенного, 
ограниченного", находящегося "под угрозой стать негуманным", Швейцер 
продолжает: "Поскольку к тому же общество благодаря достигнутой организации 
стало невиданной ранее силой в духовной организации, несамостоятельность 
современного человека по отношению к обществу принимает такой характер, что он 
уже почти перестает ж