дете иметь автомобиль. Точно так же при некоторых 
сделках продаются и покупаются "будущие товары". Неважно, с чем мы имеем дело 
-- с прошлым или будущим,-- основа обладания одна и та же. 
Настоящее -- это точка, в которой прошлое встречается с будущим, это 
соединяющая их станция на границе двух времен, качественно ничем от них не 
отличающаяся. 
Теперь рассмотрим бытие. Оно не обязательно существует вне времени, но время не 
довлеет над ним. Творческий акт художника, который имеет дело с красками и 
холстом, или скульптора, работающего с камнем и резцом, "образ" того, что они 
намерены создать, выходит за пределы времени. Это вспышка или множество вспышек,
 но ощущение времени в таком "видении" отсутствует. В той же степени все это 
относится и к мыслителям. Естественно, они фиксируют свои мысли во времени, но 
их творческое постижение -- это вневременной акт. И это свойственно каждому 
проявлению бытия. Переживания любви, радости, постижения истины происходят не 
во времени, а здесь и сейчас. Эти "здесь и сейчас" суть вечность или 
вневременность. Но вечность -- это отнюдь не бесконечно долгое время, хотя 
именно такое ошибочное представление широко распространено. 
Говоря об отношении к прошлому, следует сделать одно важное замечание. Мы 
ссылаемся на прошлое в форме воспоминаний, размышлений о нем; при таком способе 
"обладания" прошлым оно мертво. Однако прошлое можно вернуть к жизни. 
Какое-нибудь событие из нашего прошлого можно пережить так сильно и живо, как 
будто оно происходит здесь и сейчас. Значит можно возвращать прошлое к жизни, 
воссоздавая его, или, другими словами, в символической форме воскрешать умершее.
 И в той мере, в какой мы это делаем, прошлое перестает быть таковым -- оно 
есть что-то, что происходит здесь и сейчас. 
Будущее тоже может переживаться так, словно оно имеет место здесь и сейчас. Это 
происходит тогда, когда какое-либо будущее событие мы предвидим с такой 
точностью, что оно относится к будущему только "объективно", т.е. как внешний 
факт, но не субъективно, т.е. не в нашем внутреннем опыте. Такова природа 
подлинной утопической мысли (не смешивать с утопическими грезами); такова 
основа истинной веры, которая не нуждается во внешней реализации "в будущем", 
чтобы переживаемое стало реальностью. 
Временные понятия прошлого, настоящего и будущего вошли в нашу жизнь потому, 
что они являются составной частью нашего физического существования: 
ограниченной продолжительности нашей жизни, необходимости постоянно заботиться 
о своем организме, природы физического мира, из которого мы черпаем все, что 
нужно для поддержания жизни. Ведь жить вечно невозможно, смертным не дано 
игнорировать время или быть неподвластным ему. Ритмическая смена дня и ночи, 
сна и бодрствования, роста и старения, потребность поддерживать себя работой и 
защищать себя -- все эти факторы заставляют нас считаться со временем, если мы 
хотим жить, а наш организм запрограммирован на желание жить. Но одно дело -- 
считаться со временем и совсем другое -- подчиняться ему. Если в нашей жизни 
преобладает принцип бытия, то мы считаемся со временем, но не подчиняемся ему. 
Если же преобладает принцип обладания, считаться со временем означает 
подчиняться ему. Во втором случае вещами являются не только вещи, но вообще все 
живое. Время начинает властвовать над нами. А в жизни по принципу бытия время 
оказывается свергнутым с престола; оно перестает быть идолом, который подчиняет 
себе всю нашу жизнь, 
В индустриальном обществе власть времени безгранична. При современном способе 
производства любое действие должно быть точно "хронометрировано", и не только 
работа на бесконечном конвейере, но и вообще большинство видов нашей 
деятельности должно подчиняться временному фактору. Более того, время -- это не 
только время, "время -- деньги". Из машины нужно выжать максимум: вот почему 
машина навязывает рабочему свой ритм. 
Время властвует над нами именно посредством машины. Лишь в свободные от работы 
часы имеется видимость какого-то выбора. Однако же мы организуем свой досуг 
чаще всего так, как и работу, или восстаем против тирании времени, предаваясь 
абсолютной лени. Но безделье, если неподчинение времени не считать делом,-- 
только иллюзия свободы, в действительности это всего лишь условное освобождение 
от тюрьмы, имя которой -- время. 
 
Новый человек и Новое общество
Глава VII
Религия, характер, общество
В данной главе рассматриваются основы взаимодействия социальных изменений с 
изменением социального характера, а также то, как "религиозные" импульсы служат 
энергией, необходимой для побуждения мужчины и женщин совершать коренные 
социальные преобразования. На основе изложенного делается вывод, что новое 
общество может быть построено только в том случае, если в человеческом сердце 
произойдут глубокие изменения, т.е. если существующий объект поклонения будет 
заменен новым1. 
 
1Эта глава во многом основывается на моих предыдущих работах, особенно на 
книгах "Бегство от свободы" (1941) и "Психоанализ и религия" [1950), в которых 
я ссылаюсь на наиболее выдающиеся труды из всей богатой литературы по этому 
вопросу. 
 
Основы социального характера
Отправной точкой для последующих рассуждений является утверждение о 
взаимозависимости между характером среднего индивида и социально-экономической 
структурой общества, к которому принадлежит этот индивид. Взаимосвязь 
индивидуальной психической сферы с социально-экономической структурой я называю 
социальным характером. (Ранее, в 1932 г. я использовал для обозначения этого 
феномена выражение "либидинозная структура общества".) Социальный характер 
членов общества формируется под влиянием его социально-экономической структуры 
таким