ство вообще невозможно 
описать. Действительно, обо мне, моем характере, моей общей жизненной 
ориентации можно сказать многое; можно глубоко проникнуть в понимание моей 
психической структуры. Но ведь я, вся моя индивидуальность, все присущее мне 
своеобразие, которое столь же уникально, как и отпечатки моих пальцев, никогда 
не смогут быть полностью постигнуты даже с помощью эмпатии, поскольку двух 
идентичных людей не существует1. Барьер разобщенности мы -- я и другой человек 
-- можем преодолеть лишь в процессе живой взаимосвязи, так как мы оба участвуем 
в круговороте жизни. Но полное отождествление друг с другом недостижимо никогда.
 
Даже единичный поведенческий акт нельзя описать исчерпывающим образом. Пытаясь 
описать улыбку Моны Лизы, можно написать целые страницы, а запечатленная на 
картине 
1 Подобная ограниченность характерна даже для самой лучшей психологии. Подробно 
этот вопрос рассмотрен в моей статье "06 ограничениях и опасностях психологии" 
[1959], где сравниваются "негативная психология" и "негативная теология". 
улыбка так и останется неуловимой, но не потому, что она так "загадочна". 
Загадочна улыбка каждого человека, если только это не заученная, искусственная 
улыбка на рекламном плакате. Невозможно точно описать выражение интереса, 
энтузиазма, любви к жизни, ненависти или нарциссизма, как и все многообразие 
выражений лица, походок, поз и интонаций, характеризующих людей. 
Быть активным
Предпосылками модуса бытия являются независимость, свобода и наличие 
критического разума. Основная характерная черта модуса бытия -- это активность, 
но не внешняя -- в смысле занятости, а внутренняя, означающая продуктивное 
использование своих человеческих потенций. Быть активным -- значит дать 
проявиться своим способностям, таланту, всему богатству человеческих дарований, 
которыми -- хотя и в разной степени -- наделен каждый человек. Это значит 
обновляться, расти, изливать свои чувства, любить, вырваться из рамок своего 
изолированного "я", испытывать глубокий интерес (к окружающему миру), страстно 
стремиться к чему-либо, отдавать. Но ни одно из этих переживаний не может быть 
выражено полностью с помощью слов. Слова -- это сосуды, наполненные 
переживаниями; они лишь обрисовывают некое переживание, но сами этим 
переживанием не являются. В тот момент, когда с помощью мыслей и слов я выражаю 
то, что испытываю, само переживание уже исчезает: оно иссушается, омертвляется, 
от него остается одна лишь мысль. Таким образом, описать бытие словами 
невозможно, к нему можно лишь приобщиться, разделив собственный опыт. В 
структуре обладания правят мертвые слова, в структуре бытия -- живой 
невыразимый опыт (и, разумеется, живое и продуктивное мышление). 
Вероятно, модус бытия лучше всего можно описать символически, как это предложил 
мне Макс Хунзигер: синий стакан мы видим синим, когда через него проходит свет, 
именно потому, что все другие цвета, кроме синего, он не пропускает, т. е. 
поглощает. Следовательно, он не задерживает синие волны не по признаку того, 
что сохраняет, а по признаку того, что через себя пропускает. 
Новый способ существования -- бытие -- может возникнуть лишь тогда, когда мы 
начнем отказываться от обладания, т. е. небытия; это значит, что мы прекратим 
связывать свою безопасность и чувство идентичности с тем, что имеем, перестанем 
держаться за свое "я" и свою собственность. "Быть" -- значит отказаться от 
своего эгоцентризма и себялюбия или, по выражению мистиков, стать 
"незаполненным" и "нищим". 
Однако для большинства людей отказаться от ориентации на обладание невероятно 
трудно; любая такая попытка вызывает у них сильное беспокойство: им 
представляется, что они лишились всего, что давало им ощущение безопасности, 
что их, не умеющих плавать, бросили в пучину волн. Им тяжело понять, что, 
отбросив костыль, которым служит для них их собственность, они начнут 
полагаться на свои собственные силы и ходить на собственных ногах. От 
решительного шага их удерживает иллюзия, будто они не смогут ходить 
самостоятельно, будто они рухнут, если не будут опираться на вещи, которыми они 
владеют. 
Активность и пассивность
Бытие в том смысле, в каком оно описано выше, подразумевает способность быть 
активным; пассивность исключает бытие. Однако слова "активный" и "пассивный" 
чаще всего понимаются неправильно, так как их современное значение совершенно 
отлично от того, какое эти слова имели в период от классической древности и 
средневековья до эпохи Возрождения. Для того чтобы осознать содержание понятия 
"бытие", следует прояснить смысл таких понятий, как "активность" и 
"пассивность". 
В современном языке под словом "активность", как правило, понимают такое 
поведение, которое дает определенный видимый результат благодаря расходованию 
энергии. Так, активными можно назвать фермеров, обрабатывающих свои земли; 
рабочих, трудящихся на конвейере; торговцев, рекламирующих покупателям свой 
товар; людей, помещающих свои или чужие деньги в различные предприятия; врачей, 
лечащих своих пациентов; клерков, продающих почтовые марки; чиновников, 
заполняющих бумаги. И хотя перечисленные и другие подобные виды деятельности 
могут требовать разной степени заинтересованности и усилий, с точки зрения 
"активности" это не имеет значения. Итак, активность -- это социально 
признанное целенаправленное поведение, результатом которого являются 
соответствующие социально полезные изменения. 
В современном смысле слова активность относится только к поведению, а не к 
личности, стоящей за этим п