кто стремится отнять ее у ее владельцев, ибо последние, как и мы сами, не 
могут удовлетвориться тем, что имеют. Стремление же к обладанию частной 
собственностью порождает стремление к применению насилия для того, чтобы тайно 
или явно грабить других. При установке на обладание счастье заключается в 
достижении превосходства над другими, во власти над ними и в итоге в 
способности захватывать, грабить, убивать. При установке на бытие счастье -- 
это любовь, забота о других, самопожертвование. 
Еще несколько факторов, на которых основана ориентация на обладание
Язык -- важный фактор усиления ориентации на обладание. Имя человека -- а у 
каждого из нас есть имя (возможно, когда-нибудь его заменит номер, если и в 
дальнейшем сохранится присущая нашему времени тенденция к деперсонализации) -- 
создает иллюзию, будто он или она -- бессмертное существо. Человек и его имя 
становятся равноценны; имя показывает, что человек -- это устойчивая 
неразрушимая субстанция, а не процесс. Подобную же функцию выполняют и 
некоторые существительные, например: любовь, гордость, ненависть, радость,-- 
они создают видимость постоянных, неизменных субстанций, хотя известно, что за 
ними нет никакой реальности; они только препятствуют пониманию того, что мы 
имеем дело с происходящими в человеке процессами. Но даже существительные, 
являющиеся наименованиями вещей -- например, стол, лампа,-- тоже вводят нас в 
заблуждение. Слова означают, что мы рассуждаем о постоянных субстанциях, однако 
предметы -- это не что иное, как энергетический процесс, вызывающий 
определенные ощущения в нашем организме. Но эти ощущения не являются 
восприятиями конкретных вещей, таких, например, как стол или лампа; эти 
восприятия -- результат культурного процесса, под влиянием которого 
определенные ощущения принимают форму специфических перцептов. Мы наивно 
полагаем, будто столы или лампы существуют как таковые, и не можем уяснить, что 
это общество учит нас превращать наши ощущения в восприятия, которые позволяют 
нам управлять окружающим миром, чтобы мы могли выжить в условиях данной 
культуры. Лишь только перцепты получают свои названия, создается впечатление, 
что эти названия гарантируют их окончательную и неизменную реальность. 
Биологически заложенное в нас желание жить -- еще одно основание для 
потребности в обладании. Наше тело побуждает нас стремиться к бессмертию 
независимо от того, счастливы мы или несчастны. Но так как из опыта мы знаем, 
что жить вечно невозможно, то мы пытаемся найти такие доводы, которые заставили 
бы нас поверить, что мы все-таки бессмертны, несмотря на противоречащие этому 
эмпирические данные. Жажда бессмертия принимала разнообразные формы: вера 
фараонов в то, что их захороненные в пирамидах тела ожидает бессмертие; 
многочисленные религиозные фантазии охотничьих племен о загробной жизни в 
изобилующем дичью крае; христианский и исламский рай. В современном обществе, 
начиная с XVIII в., традиционное христианское представление о царстве небесном 
было заменено такими понятиями, как "история" и "будущее": в наши дни 
известность, слава -- пусть даже и дурная -- все то, что гарантирует хотя бы 
коротенькую запись в анналах истории,-- является в какой-то степени частицей 
бессмертия. Страстное стремление к славе не просто выражает мирскую 
человеческую сущность, но имеет религиозное значение для тех, кто больше уже не 
верит в традиционный потусторонний мир (что особенно заметно среди политических 
лидеров). Паблисити пролагает путь к бессмертию, а работники средств массовой 
информации превращаются как бы в священников нового типа. 
Однако владение собственностью, пожалуй, больше, чем что-либо другое, 
способствует реализации страстного стремления к бессмертию, и именно по этой 
причине столь сильна ориентация на обладание. Если иное "я" -- это то, что я 
имею, то в таком случае я бессмертен, так как вещи, которыми я обладаю, 
неразрушимы. Со времен Древнего Египта и до сегодняшнего дня -- от физического 
бессмертия через мумификацию тела и до юридического бессмертия через изъявление 
последней воли -- люди продолжали жить за пределами своего психофизического 
существования. Передача нашей собственности последующим поколениям 
устанавливается посредством законного завещания; благодаря закону о праве 
наследования я -- в силу того, что являюсь владельцем капитала .-- становлюсь 
бессмертным. 
Принцип обладания и анальный характер
Одно из наиболее важных открытий Фрейда помогает нам понять суть принципа 
обладания. Фрейд считал, что все дети в своем развитии после этапа чисто 
пассивной рецептивности и этапа агрессивной эскплуатирующей рецептивности 
проходят -- до достижения зрелости -- этап, названный им аналь-но-эротическим. 
Он обнаружил, что в процессе развития личности этот этап часто продолжает 
доминировать, что ведет к развитию анального характера -- этим словом он 
называет характер человека, жизненная энергия которого в основном направлена на 
то, чтобы иметь, беречь и копить деньги и вещи, а также чувства, жесты, слова, 
энергию. Это характер скупца, и скаредность, как правило, сочетается в нем с 
такими чертами, как любовь к порядку, пунктуальность, упорство и упрямство, 
причем каждая из этих черт выражена сильнее обычного. Важным аспектом концепции 
Фрейда является указание на существование символической связи между деньгами и 
фекалиями -- золотом и грязью; он приводит примеры такой связи. Его концепция 
анального характера как характера, застывшего в своем развитии и не достигшего 
полной зрелости, фактически является острой критикой буржуазного общества XIX в.
 -- того общества, в котором присущие анальному характеру качества были 
возведены в норму морального поведения и рассматривались как выражение 
человеческой природы. Уравнивание денег с фекалиями выражает скрытую, хотя и 
неумышленную критику Фрейдом собственнической природы буржуазного общества, 
критику, которую можно сравнить с анализом роли и функции денег в 
"Экономическо-философских рукописях" Маркса. 
В данном контексте не имеет столь большого значения то, что первичным Фрейд