ебя полновластными хозяевами своих жен, 
детей, домашних животных или скота. Для мужчины в патриархальном обществе 
большое число детей -- единственный способ владеть людьми без необходимости 
зарабатывать право на эту собственность, к тому же не требующий больших 
капиталовложений. Поскольку вся тяжесть рождения ребенка ложится на женщину, то 
едва ли можно отрицать, что произведение на свет детей в патриархальном 
обществе является результатом грубой эксплуатации женщин. Но для матерей 
малолетние дети -- тоже вид собственности. Таким образом, круг бесконечен и 
порочен: муж эксплуатирует жену, жена -- маленьких детей, а мальчики, став 
юношами, в свое время начинают следовать примеру старших и тоже эксплуатировать 
женщин и т.д. 
Гегемония мужчин в патриархальном обществе сохранялась примерно 6-7 тысячелетий 
и сегодня существует в слаборазвитых странах и среди беднейших классов. В более 
развитых обществах гегемония мужчин постепенно теряет силу, так как 
одновременно с ростом уровня жизни общества увеличивается эмансипация женщин, 
детей и подростков. Поскольку в хорошо развитом индустриальном обществе 
патриархальный тип собственности на людей будет постепенно исчезать, то 
возникает вопрос: в чем будут находить удовлетворение своей страсти к 
приобретению, сохранению и приумножению собственности простые люди? Ответ на 
этот вопрос может быть таким: будут расширяться рамки собственности, которая 
может включать в себя друзей, возлюбленных, здоровье, путешествия, произведения 
искусства, Бога, собственное "я". Яркое описание буржуазной одержимости 
собственностью дано Максом Штирнером: люди превращаются в вещи; их отношения 
друг с другом принимают характер владения собственностью; "индивидуализм", 
который в позитивном смысле означает освобождение от социальных пут, в 
негативном есть право собственности на самого себя, т.е. право -- и обязанность 
-- посвятить всю свою энергию достижению собственных успехов. 
Наиболее важным объектом, на который направлено наше чувство собственности, 
является наше "я", поскольку оно включает в себя многое: наше тело, имя, 
социальный статус, все, чем мы владеем (включая знания), наше представление о 
самих себе и тот образ, который мы хотим создать о себе у других людей. Наше 
"я" -- это смесь реальных качеств, таких, как знания и профессиональные навыки, 
и качеств фиктивных, которыми обросло наше реальное "я". Однако суть не в том, 
каково содержание нашего "я", а, скорее, в том, что оно воспринимается как 
некая вещь, которой обладает каждый из нас, и именно эта "вещь" лежит в основе 
нашего самосознания. 
Обсуждая проблему собственности, нельзя забывать, что основной тип отношения к 
собственности, характерный для XIX в., после первой мировой войны начал 
постепенно исчезать и в наши дни стал редкостью. В прежние времена человек 
относился к своей собственности бережно и заботливо и пользовался ею до тех пор,
 пока она могла ему служить. Покупая что-либо, он стремился сохранить покупку 
как можно дольше, и лозунгом XIX в. вполне мог бы быть такой: "Все старое 
прекрасно!" В наше время акцент перенесен на сам процесс потребления, а не на 
сохранение приобретенного, и сегодня человек покупает, чтобы в скором времени 
эту покупку выбросить. Попользовавшись своим приобретением, будь то автомобиль, 
одежда или безделушка, в течение некоторого времени, человек устает от нее и 
стремится избавиться от "старой" вещи и купить последнюю модель. Приобретение 
-- временное обладание и пользование -- выбрасывание (или, если возможно, 
выгодный обмен на лучшую модель) -- новое приобретение -- таков порочный круг 
потребительского приобретения. Лозунгом сегодняшнего дня поистине могли бы 
стать слова: "Все новое прекрасно!" 
Личный автомобиль -- один из наиболее впечатляющих примеров феномена 
современного потребительского приобретения. Наше время вполне заслуженно можно 
назвать, "веком автомобиля", поскольку вся наша экономика строится вокруг 
производства машин и вся наша жизнь в большой степени определяется ростом и 
снижением потребительского спроса на них. Владельцы автомобилей считают их 
жизненной необходимостью; для тех же, кто еще не приобрел машину, особенно для 
людей, живущих в так называемых социалистических странах, автомобиль -- символ 
счастья. 
Однако любовь к собственной машине не очень глубока и постоянна, а зачастую 
подобна мимолетному увлечению, так как владельцы автомобилей склонны часто 
менять их: двух лет, а иногда и одного года достаточно, чтобы собственник 
автомобиля устал от "старой машины" и стал предпринимать энергичные усилия для 
заключения выгодной сделки в целях приобретения новой модели. Вся процедура -- 
от приценивания до собственно покупки -- представляется игрой, главным 
элементом которой может иногда стать и надувательство, а сама "выгодная сделка" 
приносит такое же, если не большее, удовольствие, как и получаемая в конце 
награда -- самая последняя модель в гараже. 
Для того чтобы разрешить загадку этого на первый взгляд вопиющего противоречия 
между отношением владельцев собственности к своим машинам и их быстро гаснущим 
интересом к ним, рассмотрим несколько факторов. Во-первых, в отношения 
владельца к автомобилю имеется элемент деперсонализации: машина -- это не 
какой-то дорогой сердцу его владельца предмет, а некий символ его статуса, 
расширяющий границы его власти; автомобиль творит "я" своего обладателя, так 
как, приобретая машину, владелец фактически приобретает некую новую частицу 
своего "я". Второй фактор заключается в том, что, приобретая новый автомобиль 
каждые два года вместо, скажем, одного раза в шесть лет, владелец испытывает 
большее волнение при покупке; сам акт приобретения новой машины подобен акту 
дефлорации -- он усиливает ощущение собственной силы и тем сильнее возбуждает и 
захватывает, чем чаще повторяется. Третий фактор связан с тем, что частая смена 
авто