ных факта: что при парафрениях 
самочувствие повышено, а при “неврозах перенесения" понижено, и что в любовной 
жизни у нелюбимого человека принижается самочувствие, а у любимого — повышается.
 Мы указали, что быть любимым составляет цель и даст удовлетворение при 
нарцистическом выборе объекта.

Далее легко наблюдать, что либидо, привязанное к объектам, не повышает 
самочувствия. Зависимость от любимого действует принижающим образом: кто 
влюблен — тот удручен. Кто любит, тот, так сказать, лишился части своего 
нарцизма и может его вернуть, лишь будучи любимым. При всех этих 
взаимоотношениях самочувствие, кажется, остается в зависимости от того, какую 
долю в любовной жизни занимает нарцизм.

Сознание своей импотенции, собственной невозможности любить вследствие 
душевного или телесного заболевания действует в высшей степени принижающе на 
самочувствие. Здесь, по моему мнению, нужно искать один из источников так 
охотно выставляемого невротиками на показ чувства своей малоценности. Но 
главным источником этих чувств является обеднение Я (Ichve-rarmung), которое 
вытекает из необычайно больших привязанностей либидо к объектам за счет Я, т. е.
 повреждение Я вследствие сексуальных стремлений, не поддающихся более его 
контролю.

A. Adler правильно подчеркнул, что сознание собственной органической 
малоценности действует возбуждающе на работоспособность душевной жизни и 
вызывает повышенную продуктивность посредством сверхкомпенсаций. Но было бы 
большим преувеличением объяснять всякую большую трудоспособность этой 
первоначальной малоценностью органов. Не все художники страдают недостатком 
зрения, не все ораторы были сперва 
заиками:
есть много проявлений исключительной трудоспособности на почве прекрасной 
физической одаренности органов. В этиологии неврозов органическая малоценность 
играет первоначальную роль такую же, как актуальное восприятие для образования 
сновидений. Невроз пользуется ею как предлогом, как и всякими другими 
подходящими моментами. Но если поверишь невротической пациентке, что она должна 
была заболеть потому, что она некрасива, неправильно сложена, непривлекательна, 
так что ее никто не может любить, то следующая же больная докажет противное, 
упорствуя в своем неврозе и отказе от всего полового, хотя она кажется 
необычайно обворожительной и желанной. Истерические женщины в большинстве 
случаев принадлежат к типу привлекательных и даже красивых представительниц 
своего пола, а, с другой стороны, так часто встречающиеся у низших классов 
нашего общества безобразие и уродство органов и телесных пороков не вызывают 
увеличения числа невротических заболеваний в их среде.

Отношение самочувствия к эротике (и к либидинозным привязанностям, и к 
объектам) можно формулировать следующим образом: нужно различать два случая — 
оправдывает ли Я эти любовные привязанности или, напротив, они подверглись 
вытеснению. В первом случае (при оправдываемом Я израсходовании либидо) любовь 
ценится, как и всякое другое активное проявления Я. Любовь сама по себе с ее 
тоской и. страданиями понижает самочувствие, но быть любимым, находить 
взаимность в любви, обладать любимым объектом — все это поднимает снова 
самочувствие. При вытеснении либидо привязанности любви чувствуются как 
жестокое унижение Я: любовное удовлетворение невозможно, обогащение Я возможно 
только в том случае, если либидо будет снова отнято от объектов и возвращено Я. 
Такое возвращение, объект-либидо к Я, превращение его в нарцизм как бы снова 
создает условия счастливой любви, а, с другой стороны, реальная счастливая 
любовь соответствует тому первичному состоянию, в котором объект и либидо 
неразличимы.

Ввиду важности предмета и трудности разобраться в нем, позволительно будет 
набросать здесь вкратце и другие, не приведенные еще в полный порядок взгляды и 
мнения.

Развития Я связано с отходом от первичного нарцизма и вызывает интенсивное 
стремление опять вернуться к нему. Отход этот происходит посредством 
перемещения либидо на навязанный извне идеал Я, а удовлетворение придается 
осуществлением этого идеала. Одновременно Я отдает свои либидинозные 
привязанности объектам. Ради этих привязанностей, как идеал Я, оно само 
становится беднее в отношении либидо и вторично обогащается им посредством 
удовлетворения от объектов благодаря воплощению идеала.

Известная доля самочувствия первична, это остаток детского нарцизма, другая 
часть исходит от подтвержденного опытом всемогущества (воплощения Я-идеала), 
третья часть—из удовлетворения объект-либидо.

Я-идеал поставил удовлетворение либидо на объектах в тяжелые условия, так как 
через посредство своей цензуры он заставляет отказаться от некоторых частных 
форм удовлетворения, как от недопустимых. Там, где такой Я-идеал не развился, 
там соответствующее сексуальное стремление входит неизмененным в состав 
личности в виде перверзий. Быть опять своим собственным идеалом даже в 
отношении своих сексуальных стремлений, как это было в детстве,— вот чего люди 
стр