уктуры массы и вполне оправданно на это ослабление
реагирует, а никак не наоборот, т. e., что будто бы либидиозные связи массы
гибнут от страха перед опасностью Эти замечания отнюдь не противоречат
утверждению, что страх в массе возрастает до чудовищных размеров вследствие
индукции (заражения). Точка зрения Мак Дугалла безусловно справедлива для
случая, когда сама опасность реально велика и когда масса не связана
сильными эмоциями. Как пример, можно привести пожар в театре или другом
увеселительном месте Для нас же важен приведенный пример, когда воинская
часть охватывается паникой, а между тем опасность не больше привычной и до
этого неоднократно этой же воинской частью стойко переносилась. Нельзя
ожидать, что употребление слова "паника" установлено четко и ясно. Иногда
так называют всякий массовый страх, а иногда страх отдельного человека,
если этот страх переходит все пределы, а часто это название применяется в
том случае, если вспышка страха поводом не оправдана. Если взять слово
"паника" в смысле массового страха, можно установить широкую аналогию.
Страх у индивида вызывается или размерами опасности или прекращением связей
(либидинозной заряженности). Последнее есть случай невротического страха
Таким же образом паника возникает при усилении грозящей всем опасности или
из-за прекращения объединяющих массу эмоциональных связей, и этот последний
случай аналогичен невротическому страху (ср. глубокую по мысли но несколько
фантастическую статью Бэла фон Фел седь).

Если согласиться с Мак Дугаллом. считающим панику одним из самых четких
результатов "group mind", приходишь к парадоксу, что эта массовая душа в
одном из самых разительных своих проявлений самое себя уничтожает Не может
быть сомнения, что паника означает разложение массы. Следствием же является
прекращение всякого учета чужих интересов, обычно делающегося отдельными
членами массы по отношению друг к другу.

Типичный повод для взрыва паники приблизительно таков, как его описывает
Нестрои в пародии на драму Геббеля "Юдифь и Олоферн". Воин кричит.
"Полководец лишился головы!", и сразу все ассирийцы обращаются в бегство.
Потеря, в каком-то смысле, полководца, психоз по случаю потери порождают
панику, причем опасность остается тон же; если порывается связь с вождем,
то, как правило, порываются и взаимные связи между массовыми индивидами.
Масса рассыпается, как рассыпается при опыте Болонская склянка, у которой
отломали верхушку.

Не так легко наблюдать разложение религиозной массы. Недавно мне попался
английский роман, написанный католиком и рекомендованный мне лондонским
епископом. Возможность такого разложения и его последствия описываются
весьма искусно и, на мой взгляд, правдиво. Перенося нас в далекое прошлое,
роман повествует, как заговорщикам, врагам имени Христова и христианской
веры, удается якобы обнаружить в Иерусалиме гробницу со словами Иосифа
Аримафейского, сознающегося, что из благоговейных побуждений на третий день
после погребения он тайно извлек тело Христа из гроба и похоронил именно
здесь. Этим раз навсегда покончено с верой в Воскресение Христа и Его
божественную природу, а влечет это археологическое открытие за собой
потрясение всей европейской культуры и чрезвычайное возрастание всякого
рода насилий и преступлений, что проходит лишь с раскрытием заговора
фальсификаторов.

При этом предполагаемом разложении религиозной массы обнаруживается не
страх, для которого нет повода, а жестокие и враждебные импульсы к другим
людям, что раньше не могло проявляться, благодаря равной ко всем любви
Христа'. Однако вне этой связи взаимной любви и во времена Царства Христова
стоят те индивиды, которые не принадлежат к общине верующих, которые Христа
не любят и Им не любимы; поэтому религия, хотя она и называет себя религией
любви, должна быть жестокой и черствой к тем, кто к ней не принадлежит. В
сущности, ведь каждая религия является такой религией любви по отношению ко
всем, к ней принадлежащим, и каждая религия склонна быть жестокой и
нетерпимой к тем, кто к ней не принадлежит Не нужно, как бы трудно это ни
было в личном плане, слишком сильно упрекать за это верующих, в данное
случае психологически гораздо легче приходится неверующим и равнодушным.
Если и наше время за нетерпимость и не проявляется столь насильственно и
жестоко. как в минувших столетиях, то все же едва ли можно увидеть в этом
смягчение человеческих нравов. Скорее всего следует искать причину этого в
неопровержимом ослаблении религиозных чувств и зависящих от них либидиозных
связей. Если вместо религиозной появится какая-либо иная связь,
объединяющая массу, как это сейчас, по-видимому, удается социализму, в
результате возникнет та же нетерпимость к внестоящим, как и во времена
религиозных войн, и если бы разногласия научных воззрений могли
когда-нибудь приобрести для масс подобное же значение, и такая мотивировка
увенчалась бы тем же результатом.








----------------------------------------------------------------------------
                VI. ДАЛЬНЕЙШИЕ ЗАДАЧИ И НАПРАВЛЕНИЯ РАБОТЫ

До сих пор мы исследовали две искусственные массы и нашли, что в них
действует два вида эмоциональных связей, из которых первая - связь с вождем
- играет, по крайней мере, для этих масс, более определяющую роль, чем
вторая - связь массовых индивидов между собой.

В морфологии масс есть еще мною вопросов, которые следовало бы исследовать
и описать. Можно было бы исходить из факта, что простая человеческая толпа
еще н