бя. Если он переживает опыт покинутого с лицом своего 
пола, то обвиняет себя, так как считает, что не проявил к нему достаточного 
внимания или не сумел оценить его внимание. Часто бывает так, что он уверен, 
что данное лицо его пола покинуло его, но на самом деле оно его отвергло. 
    * ТРАВМА УНИЖЕНИЯ ОБЫЧНО ПЕРЕЖИВАЕТСЯ С МАТЕРЬЮ, независимо от пола. То 
есть мазохист-мужчина склонен испытывать унижение от лиц женского пола. Их же 
он обычно и обвиняет. Если он переживает травму унижения с лицом мужского пола, 
то обвиняет себя и стыдится своего поведения или своего отношения к этому лицу. 
Эту травму он может переживать и с отцом, если тот занимается его физическим 
воспитанием, учит ребенка поддерживать чистоту, принимать пищу, одеваться и т.п.
 Если это твой случай, то тебе остается применить сказанное к мужскому или 
женскому варианту. 
    * ТРАВМА ПРЕДАТЕЛЬСТВА ПЕРЕЖИВАЕТСЯ С РОДИТЕЛЕМ ПРОТИВОПОЛОЖНОГО ПОЛА. То 
есть контролирующий обычно считает, что его предали лица противоположного пола, 
и склонен обвинять их в своих страданиях или эмоциях. Если он переживает травму 
предательства с лицом своего пола, то обвиняет главным образом себя и злится на 
себя за то, что не сумел предвидеть и своевременно предотвратить этот опыт. 
Весьма вероятно, что то, что ему кажется предательством со стороны лиц его пола,
 на самом деле является опытом, который активизировал его травму 
несправедливости. 
    * ТРАВМА НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ ПЕРЕЖИВАЕТСЯ С РОДИТЕЛЕМ СВОЕГО ПОЛА. То есть 
ригидный страдает от несправедливости со стороны лиц своего пола и обвиняет их 
в несправедливости к нему. Если он переживает ситуацию, которую считает 
несправедливой, с лицом противоположного пола, то обвиняет не это лицо, а 
скорее себя – в несправедливости или некорректности. Очень вероятно, что это 
переживание несправедливости с лицом противоположного пола на самом деле 
вызвано предательством. Сильное страдание может даже довести его до 
разрушительной ярости. 
    
    Чем больше страданий причиняют эти травмы, тем более оправданной и 
человеческой является злость на родителя, которого мы считаем ответственным за 
них. Позднее мы переносим эту горечь и ненависть на лиц того же пола, что и 
родитель, которого обвиняем в наших страданиях. Вполне естественно, например, 
что мальчик ненавидит отца, если постоянно чувствует, что тот его отвергает. 
Потом он перенесет эту ненависть на других мужчин или на собственного сына – и 
будет чувствовать, что и тот его отвергает. 
    Мы злимся на этого родителя – бессознательно – еще и потому, что у него 
есть та же травма, что и у нас. То есть он становится в наших глазах моделью, 
образцом человека с этой травмой, тем самым обязывая нас смотреть на самих себя.
 А нам, вообще говоря, хотелось бы видеть иную модель, хотя и этого мы обычно 
не осознаем. Вот чем объясняется наше стремление никоим образом не походить на 
родителей. Нам неприятно видеть в них свое отражение. Травмы не могут быть 
излечены иначе, как только через истинное прощение своих родителей и себя 
самого. 
   С другой стороны, когда любая из пяти травм переживается с лицами другого 
пола, чем родитель, которого мы считаем ответственным за нашу травму, тогда мы 
злимся на самих себя. Именно в такие периоды мы склонны наказывать себя, 
используя для этого несчастный случай или любое другое средство физического 
повреждения. 
    Человеку свойственно веровать в наказание как средство искупления вины. В 
действительности же духовный закон любви утверждает прямо противоположное. Чем 
более виновными мы себя считаем, тем сильнее наказываем себя – и тем неизбежнее 
привлекаем к себе все ту же ситуацию. Другими словами, чем больше самообвинений,
 тем выше вероятность повторного переживания тех же страданий. Это чувство вины 
не дает человеку простить себя и тем самым сделать решительный шаг к исцелению. 

    Кроме чувства вины, мы очень часто испытываем стыд – когда обвиняем себя в 
том, что ранили кого-то, или когда другие обвиняют нас в причиненных им 
страданиях. Более подробно о стыде я говорила в главе, посвященной травме 
унижения, поскольку стыд наиболее ярко проявляется у мазохиста. Впрочем, 
каждому человеку в той или иной ситуации приходится переживать чувство стыда. 
Особенно интенсивным бывает это чувство тогда, когда мы не хотим признать, что 
причиняем другим страдания, которых сами не хотели бы испытывать. 
    В тех случаях, когда совершается тяжкое преступление или насилие, 
необходимо помнить, что у преступника есть свои травмы, которые причиняют ему 
такую боль, от которой он теряет контроль над собой. Вот почему я часто 
повторяю: Нет злых людей в этом мире, есть только страдающие. Здесь не идет 
речь о том, чтобы прощать таких людей, но нужно учиться им сострадать. 
Обвинение и наказание им не поможет. Даже оставаясь при своем мнении, мы можем 
сочувствовать им. Это облегчает и нам самим осознание собственных травм и травм 
других людей. 
    По моим наблюдениям, случаи, когда человек страдает только одной травмой, 
довольно редки. Что касается меня, то я уже упоминала, что у меня есть две 
главные травмы, которые я должна излечить в этой жизни, – несправедливость и 
предательство. Я переживаю травму несправедливости с лицами моего пола и травму 
предательства – с лицами противоположного пола. Поскольку несправедливость была 
пережита с матерью, я замечаю, что когда испытываю эту эмоцию в связи с особой 
женского пола, то обвиняю ее в несправедливости. Когда же несправедливость 
исходит от представителя мужского пола, я больше склоняюсь к самообвинению и 
испытываю гнев на себя. Иногда мне даже стыдно. Случается мне также 
воспринимать несправедлив