рит: "Как насчет того, чтобы считать всем поровну? 
Это будет и проще, и быстрее". Он произносит это так уверенно, что другие 
вежливо соглашаются. Он быстренько делит сумму на число участников и объявляет 
долю каждого. И в этот момент активизируются ригидные. Они недовольны. Тот, кто 
платит больше, чем съел, находит это несправедливым; тот, кто заказывал дорогие 
блюда, а платит как все, тоже не хочет чувствовать себя так, словно поужинал за 
чужой счет. В подобном случае обычно лучше всего пересчитать все заново. 
    Ригидные очень требовательны к себе во всех сферах жизни. Их готовность 
контролировать себя и принуждать себя к работе неисчерпаема. В предыдущей главе 
говорилось о том, что контролирующий любит контролировать все, что происходит 
вокруг него. Ригидный так озабочен совершенством, что контролирует главным 
образом себя. Он требует от себя и выполняет тем больше работы, чем больше 
требуют от него другие. Кто из нас не слышал множество раз, как женщина говорит 
близким: "Вы привыкли, что я все тяну на себе, я вам что, робот?" В сущности, 
такая женщина обращается только к себе. Окружающие существуют для того, чтобы 
она могла видеть в них свое отражение – уровень своих требований к самой себе. 
    Один участник занятий рассказал мне, что его отец постоянно повторял фразу: 
"Нет у тебя никаких прав, только обязанности". Эта фраза с детства застряла в 
нем, и он сознает, что ему очень трудно дать себе волю. Он не позволяет себе 
остановиться, отдохнуть, развлечься. Он чувствует себя обязанным никогда не 
прекращать деятельности. Так он исполняет свой долг. Поскольку в повседневной 
жизни всегда есть что делать, то ригидному редко удается расслабиться и не 
чувствовать себя виноватым. Если он отдыхает или развлекается, то должен 
оправдаться перед собой тем, например, что перед этим хорошо поработал. Если он 
ничего не делает, а кто-то другой в это время работает, он видит в этом явную 
несправедливость и чувствует свою непростительную вину. 
    По этой причине все его тело, а особенно руки и ноги напряжены даже во 
время отдыха. Только усилием воли он может дать им расслабиться и отдохнуть. Я 
сама осознала это лишь в последние годы. Я сижу в парикмахерской или читаю 
книгу и вдруг ощущаю, что мои ноги напряжены. Мне приходится включить сознание, 
чтобы позволить своим ногам... да и плечам, и рукам... просто не напрягаться. 
Раньше я этого даже не замечала. 
    Ригидному трудно не только уважать свои пределы, но даже осознавать их. 
Поскольку он не дает себе времени почувствовать, отвечает ли его потребностям 
то, что он делает, ригидный часто работает через силу и останавливается только 
при полном изнеможении. Он редко и неохотно обращается за помощью. Он хочет все 
делать сам – так будет надежнее и лучше. Из-за этого ригидный чаще других 
страдает профессиональным истощением. 
    Можно сказать, что самую мучительную несправедливость ригидный испытывает 
от самого себя. Он часто обвиняет себя – например, когда покупает себе что-то и 
думает, что мог бы без этого обойтись; особенно плохо ему, если в это время 
кто-нибудь из близких отказывает себе в необходимом. Для того чтобы позволить 
себе покупку, он должен оправдать ее в собственных глазах, убедиться, что он ее 
заслужил. В противном случае он обвиняет себя в несправедливости. 
    Травма несправедливости – еще одна из травм, которые мне пришлось лечить в 
этой жизни. Мне много раз доводилось терять или разбивать при первом же 
пользовании новенькую вещь, которая, как я чувствовала, по-настоящему мне и не 
нужна была. Таким путем я узнавала, что чувствую себя виноватой, поскольку 
сознательно была уверена, что процесс приятия мною выполнен правильно, и 
виноватой себя не считала. 
    Я узнала, что настоящее приятие происходит не в результате того, что ты 
обращаешься к себе мысленно и убеждаешь себя, что заслуживаешь эту вещь. Такому 
убеждению недостает чувства. Можно знать интеллектуально, что ты эту вещь 
заслуживаешь, но это необходимо еще и чувствовать – только тогда ты сможешь 
дать себе право на нее и считать свою покупку правомерной. Раньше я часто 
говорила, что лучшим вознаграждением для меня является прогулка по магазинам и 
покупка какой-либо красивой вещи, особенно безделушки, чего-то ненужного. 
Сегодня я знаю, что если у меня появляется такая потребность, то смысл ее в том,
 чтобы помочь себе перестать взвешивать свои заслуги и просто позволить себе 
радоваться, не примешивая к этому чувство вины. 
    Я не раз убеждалась, что ригидные участники моих занятий стремятся к тому, 
чтобы их знакомые и близкие знали, что они ходят на эти занятия не для 
развлечения, а для серьезной работы над собой. Те, кто приехал издалека и 
должен устроиться в гостиницу, стараются, чтобы это обошлось им как можно 
дешевле. Некоторые даже скрывают от близких, что живут в гостинице, – они 
боятся, что те могут усмотреть в этом несправедливость. Когда ригидный пытается 
скрыть свои действия или свои покупки, он переживает не только чувство вины, но 
и стыд. 
    Ригидный любит, чтобы окружающие были в курсе всего, что он делает и что 
собирается делать. Так же ведет себя и контролирующий, но у него другие мотивы: 
ему хочется показать, что он – ответственный, тогда как ригидный доказывает, 
что заслуживает вознаграждения. И тогда, покупая себе дорогие вещи или 
отправляясь в отпуск, он не чувствует себя виноватым. Он надеется, что другие 
сочтут его расходы оправданными. Как видишь, концепция оправданности и 
заслуженности играет важную роль в поведении ригидного. Ему не нравится, когда 
говорят, что ему повезло; с его точки зрения, быть счастливчиком – 
несправедливо. Он хочет заслуживать всего того, что ему достается. Если кто-то 
скажет, что ему выпала удача, он ответит: "Не такая уж это удача, мне для этого 
пришлось знаешь как поработать!" Если он решит, что ему действительно привалила 
удача и что он ее не заслужил, он будет чувствовать себя весьма скверно, а то 
еще и чьим-нибудь должник