Сознательно или бессознательно, он продолжает стремиться к удовлетворению, и 
это стремление продолжает отражаться на его поведении. Он пытается сохранить 
связь с «бутылочкой» любым способом, дозволяемым окружающим обществом или 
собственным самоуважением: он посасывает трубку или попивает из бутылки иного 
рода. В обычных обстоятельствах он может совершенно забыть об этом желании, 
сохраняя, однако, глубоко скрытое ощущение, что он еще не вырос из детской 
привычки. Так обстоит дело до какого-нибудь разочарования; если в настоящем он 
с этим разочарованием ничего не может поделать, то в некоторых случаях он 
возвращается к прошлому, пытаясь восполнить свою потерю удовлетворением первого 
в его жизни большого стремления, младенческого желания пользоваться своим ртом. 
Поэтому многие разочарованные начинают злоупотреблять курением, пьянством, едой 
или какой-либо иной деятельностью рта, по возможности снимающей также и другие 
виды напряжения, помимо того, о котором идет речь.
При благоприятных условиях минимальная потребность в сосании со временем более 
или менее удовлетворяется, и ребенок естественным образом «перерастает» 
привязанность к материнской груди и к бутылочке. Возможно, это отчасти зависит 
от того, что по мере развития нервной системы он приобретает способность 
управлять удовлетворением других напряжений. Теперь он может, например, 
получить большее удовольствие, обращаясь с предметами при помощи рук; с другой 
стороны, развитие нервов кишечника и мочевого пузыря дает ему возможность 
испытать новые и странные наслаждения от управления этими органами, 
доставляющими ему теперь больше удовольствия, чем сосание.
Нетрудно понять, что стремление класть в рот и обсасывать разные вещи 
представляет собой "сближение"; поэтому сосание есть первое проявление либидо. 
Важнейшее удовлетворение своего либидо младенец получает через рот, и рот 
поддается его управлению лучше всех других органов. Понятно, почему материнская 
грудь дает ему больше радости, чем бутылочка: более близкая связь удовлетворяет 
либидо более прямым путем. Те же напряжения, которые на этой стадии жизни 
удовлетворяются приближением к матери, впоследствии будут играть роль в его 
стремлении сблизиться с другими женщинами.
И у младенцев, и у взрослых прямое удовлетворение либидо сопровождается 
набуханием некоторых пористых тканей. В первые месяцы жизни во рту младенца 
имеются губчатые образования, набухающие после кормления грудью (после 
искусственного кормления это происходит редко). Между удовлетворением либидо у 
сосущего младенца и у взрослого существует физическое и психическое сходство.
Рассмотрим теперь, каким образом кормление младенца сказывается на мортидо. 
Предположим, что мать его, вместо того чтобы помочь ему удовлетворить либидо, 
препятствует полному удовлетворению, отнимая сосок или бутылочку, прежде чем он 
насытился. Младенец не может обдумать положение, задавшись вопросом: "Надо ли 
было ей в самом деле уйти или она должна была остаться со мною?" Поскольку ему 
препятствуют и поскольку он младенец, он сразу же ищет другие способы 
удовлетворения своих напряжений, и если ему не удается удовлетворить свое 
либидо, он пытается найти облегчение за счет мортидо. (То же относится и к 
другим видам фрустраций.)
Не умея управлять конечностями, он может сделать это немногими способами и 
притом без особой утонченности. Взрослый может бежать или сражаться; младенцу 
недоступно ни то, ни другое. Главная возможная для него пассивная реакция – это 
лежать неподвижно, отказавшись сосать. В некоторых случаях он отказывается даже 
переваривать пищу, что вызывает опасное истощение и даже болезнь под названием 
дистрофия, нередко ведущую к смерти. Еще задолго до возникновения современной 
психиатрии многие старые врачи интуитивно чувствовали и знали из опыта, что 
лучшее лечение этой своеобразной "мрачности", вызывающей дистрофию, заключается 
в любви, материнском уходе и кормлении грудью.
Если же младенец реагирует активно, ему приходится делать это имеющимися в его 
распоряжении мышцами; в первые месяцы он способен управлять, кроме мышц, 
связанных с сосанием, главным образом мышцами, служащими для дыхания и 
растягивания тела. Поэтому, когда он "сердится", он задерживает дыхание и от 
этого синеет; кроме того, он растягивает мускулы и держит их в жестком 
состоянии, отчего его спина изгибается дугой.
Несколько позже ребенок может выразить свой гнев более агрессивно: он может 
кусаться. Он способен кусать материнскую грудь настолько сильно, что грудь 
начинает кровоточить. В этом случае для удовлетворения мортидо используется тот 
же объект, что и для удовлетворения либидо, точно так же, как в случае, когда 
мужчина убивает любимую женщину. Для младенца в этом возрасте лучший способ 
«устранить» какой-либо предмет состоит в том, чтобы его съесть. И если он хочет,
 чтобы обидевшая его грудь исчезла, он пытается ее откусить (представляя себе, 
конечно, что после такого наказания грудь появится снова и будет его надлежащим 
образом кормить). К счастью, его зубной аппарат обычно не позволяет ему зайти в 
этом направлении слишком далеко.
Кусание сосков некоторым образом напоминает каннибализм, и это не простое 
совпадение. В некоторых племенах аналогично поступают каннибалы, с наибольшими 
эмоциями и церемониями поедающие те органы, которым приписывается важнейшее 
значение.
Условия сосания роковым образом влияют на развитие у младенца деструктивных 
импульсов. Чересчур сильная фрустрация пробуждает, по-видимому, некоторое 
количество жестоких стремлений; если эти стремления не удовлетворяются 
своевременно, они могут остаться в инстинктах Ид, непрерывно пытаясь получить 
удовлетворение в течение всей жизни человека. Такие глубоко заложенные 
стремления, сопровождающие человека с младенческого возраста, отчасти объясняют,
 почему некоторые люди затрачивают столько времени и энергии на жестокие дела.