тые мотивы столь же 
непривлекательны. Здесь непременно речь идет о болезнях, о крови, о страшных 
случаях. Компания представляет собой как бы импровизированный медицинский 
коллоквиум. Любой его участник вправе сделать сообщение о каком-либо 
медицинском происшествии, и чем оно ужаснее, тем лучше. Все детали жадно 
обсуждаются. Типичные темы: разбитое в кровь лицо, полостная операция, трудные 
роды и т.п. Это времяпрепровождение отличается от обычных сплетен тем, что 
каждый стремится превзойти других рассказчиков и обнаружить большую медицинскую 
компетентность. Собеседники систематически обсуждают патологическую анатомию, 
диагнозы, прогнозы и сравнивают различные истории болезней В обычных сплетнях 
благоприятный прогноз может приветствоваться, но в этом времяпрепровождении 
постоянная демонстрация оптимистического взгляда (если только его неискренность 
не бросается в глаза) может в конце концов привести к изгнанию участника, 
который играет не по правилам.
3. К времяпрепровождениям для Ребенка относятся «Перекур» и «Чаепитие» (на 
работе). Их девиз «Что хотят, то и делают». Это вариант для учреждения. Вечером 
он может превращаться во времяпрепровождение «За стойкой бара», состоящее в 
поверхностном обсуждении экономических или политических вопросов. Здесь обычно 
фигурирует некий персонаж со смутными очертаниями, держащий в своих руках все 
козыри, который зовется «они».
4. Игра «Подумайте, какой ужас!» достигает наиболее драматического выражения у 
людей, во что бы то ни стало стремящихся прооперироваться. Их трансакции 
позволяют выделить основные признаки игры. Эти люди «покупают» докторов и 
активно стремятся к операции, даже несмотря на сильное противодействие врачей. 
Положение хирургического больного (госпитализация и операция) само сулит ему 
«вознаграждение». Оперированное тело служит для него источником внутреннего 
психологического «вознаграждения». Внешнее психологическое «вознаграждение» 
возникает у таких людей в результате отказа от близости, от всякой 
ответственности — они полностью подчиняются хирургу.
Забота медсестер олицетворяет биологическое «вознаграждение». Медперсонал 
(врачи, сестры), окружающие больные обеспечивают внутреннее социальное 
«вознаграждение». После выписки из больницы пациент получает внешнее социальное 
«вознаграждение», вызывая у окружающих сочувствие и благоговение перед его 
страданиями. В эту игру в ее крайнем проявлении весьма профессионально играют 
люди, ложно или искренне утверждающие, что они являются жертвой врачебной 
ошибки. Они могут зарабатывать себе на жизнь тем, что намеренно приводят себя в 
недееспособное состояние или не сопротивляются такой возможности. После этого, 
в отличие от любителей, они требуют не только сочувствия, но и возмещения 
ущерба. Следовательно, «Подумайте, какой ужас!» становится игрой в том случае, 
когда на словах игрок испытывает отчаяние, а в глубине души ликует, предвидя, 
сколько удовольствия он сможет извлечь из своего несчастья.
Мы считаем, что людей, которым постоянно не везет, можно разделить на три 
группы, а) те, кто не желают навлечь на себя неприятности, а если и навлекают 
их, то не умышленно; они могут воспользоваться или не воспользоваться участием, 
с большой готовностью предлагаемым им окружающими; некоторая эксплуатация 
своего положения в подобных случаях вполне естественна, и к этому следует 
относиться с обычной любезностью; б) некоторые люди навлекают на себя несчастья 
неумышленно, но принимают их с благодарностью за предоставленные им 
возможности; в этом случае игра не планируется заранее, а является, по 
терминологии Фрейда, «добавочным урожаем», в) те, кто сами напрашиваются на 
несчастья, например люди, которые во что бы то ни стало хотят лечь на операцию, 
ходят от хирурга к хирургу, пока не найдут такого, который бы согласился их 
прооперировать; в этом случае поведение такого человека с самого начала 
является игрой.
2. «Изъян»
*Тезис*. Эта игра является источником мелочных склок в обыденной жизни. Игрок 
исходит из депрессивной позиции Ребенка «Я никуда не гожусь», которую его 
защитный механизм превращает в Родительскую позицию «Они никуда не годятся». 
Трансакционная задача игрока состоит в доказательстве последнего тезиса. 
Поэтому игроки в «Изъян» не чувствуют себя спокойно с новым человеком, пока не 
обнаружат у него какой-нибудь изъян.
В своей тягчайшей форме «Изъян» может стать политической игрой, проводимой 
авторитарной личностью с тоталитарных позиций. В этом случае игра может иметь 
серьезные исторические последствия. Здесь становится очевидным родство этой 
игры с времяпрепровождением «Нынешние». Позитивное укрепление позиции 
достигается игрой «Как я справляюсь», а «Изъян» обеспечивает негативный способ 
укрепления своей позиции. Ниже мы частично проанализируем эту игру, чтобы 
прояснить некоторые ее элементы.

Исходные предпосылки «Изъяна» могут варьировать от мелких и поверхностных («На 
ней прошлогодняя шляпка») до самых циничных («У него нет 7000 долларов в 
банке»), зловещих («Не стопроцентный ариец»), эзотерических («Не читал Рильке»
17
), интимных («Он импотент») или рефлексирующих («Что он этим пытается 
доказать?»). С психодинамической точки зрения чаще всего основой игры является 
сексуальная неуверенность, а ее целью — самоутверждение. В трансакционном плане 
мы в основном имеем дело с нездоровым любопытством и стремлением совать нос в 
чужие дела. Причем удовольствие, которое при этом испытывает Ребенок, иногда 
маскируется филантропической озабоченностью Родителя или Взрослого. Внутреннее 
психологическое «вознаграждение» игры состоит в защите от депрессии, а внешнее 
психологически «вознаграждение» — в избегании близости, которая может 
обнаружить изъяны самого Уайта. Он чувствует себя вправе, например, отказаться 
от общения с немодно одетой женщиной, небогатым или неуверенным в себе 
человеком. В то же время вмешательство в чужие дела влечет за собой н