асно с
моральными свойствами, им данными; чтобы волшебст-
вом поэзии увлек меня вместе с собою в тот мысленный
мир, который создан его воображением, и сделал на
время, так сказать, согражданином его обитателей...».
Если перевести эти поэтические сравнения на простой
язык, то будет совершенно ясно одно: что действие в
баснях должно овладеть чувством и вниманием, что ав-
тор должен принудить читателя принимать живое уча-
стие в резвости и в горестях стрекозы и в гибели и в
величии волка. «Из всего сказанного выше следует, что
басня... может быть естественно: или прозаическая, в
которой вымысел без всяких украшений, ограниченный
одним только простым рассказом, служит только про-

 
176	Л. С. Выготский. Психология искусства
зрачным покровом нравственной истины; или стихотвор-
ная, в которой вымысел украшен всеми богатствами
поэзии, в которой главный предмет стихотворца, запе-
чатлевая в уме нравственную истину, нравиться вооб-
ражению и трогать чувство» (54, с. 510).
Таким образом, разделение на прозаическую и поэ-
тическую басню становится как будто очевидной для
всех истиной, и законы, приложимые к басне прозаи-
ческой, оказываются совершенно противоположны тем,
которым подчинена поэтическая басня. Жуковский
дальше говорит, что поэт должен «рассказывать язы-
ком стихотворным, то есть украшая без всякой натяж-
ки простой рассказ выражениями высокими, поэтиче-
скими вымыслами, картинами и разнообразя его сме-
лыми оборотами». Он прекрасно говорит: «Найдите в
басне «Ястреба и Голуби»... описание сражения; читая
его, можете вообразить, что дело идет о римлянах и
германцах: так много в нем поэзии; но тон стихотвор-
ца нимало не покажется вам неприличным его предме-
ту. Отчего это? Оттого, что он воображением присутст-
вует при том происшествии, которое описывает, первый
уверен в его важности; не мыслит вас обманывать, но
сам обманут». Задача поэтического стиля в примене-
нип к басне обрисовывается здесь совершенно ясно.
Мы видим, что описание басенное вызывает у нас та-
кое же чувство, когда мы читаем о сражении ястребов
и голубей, как если бы перед нами было сражение
германцев и римлян. Басня вызывает важное и силь-
ное чувство, и на это направлены все поэтические сред-
ства писателя. «Читатель точно присутствует мыслен-
но при том действии, которое описывает стихотворец»
(54, с. 512).
С этой точки зрения становится совершенно ясным,
что если те два плана в басне, о которых мы все время
говорим, поддержаны и изображены всей силой поэ-
тического приема, то есть существуют не только
как противоречие логическое, но гораздо больше, как
противоречие аффективное, — переживание читателя
басни есть в основе своей переживание противополож-
ных чувств, развивающихся с равной силой, но совер-
шенно вместе. И все те похвалы, которые Жуковский
и все другие расточают крыловскому стиху, в сущно-
сти, означают для психолога только одно: что пережи-

 
Анализ эстетической реакции	177
вание это обставлено всей гарантией его силы и вызы-
вается с принудительной необходимостью самой орга-
низацией поэтического материала. Жуковский приводит
стих Крылова и заключает: «Живопись в самых звуках!
Два длинных слова: ходенем и трясинно, прекрасно
изображают потрясение болота... В последнем стихе,
напротив, красота состоит в искусном соединении од-
носложных слов, которые своей гармониею представля-
ют скачки и прыганье...» (54, с. 514). О другой басне
он говорит: «Стихи летают вместе с мухою. Непосред-
ственно за ними следуют другие, изображающие про-
тивное, медлительность медведя, здесь все слова длин-
ные, стихи тянутся... Все эти слова... прекрасно изобра-
жают медлительность и осторожность: за пятью длин-
ными, тяжелыми стихами следует быстро полустишие:
«Хвать друга камнем в лоб». Это молния, это удар!
Вот истинная живопись, и какая противоположность
последней картины с первою».
Из всего этого следует только один вывод