са есть именно трагедия о Гамлете, принце Датском.
У остальных действующих лиц есть драматические
коллизии (не у всех), борьба с внешними и внутренни-
ми препятствиями, одним словом, все те моменты пе-
реживаний, которые характерны для драмы и могли
бы каждое из этих лиц сделать героем самостоятель-
ной, отдельной драмы; это суть лица драматические в
пьесе по смыслу роли и по качеству переживаний. Но
нам интересны не сами по себе отдельные драмы этих
лиц, как бы выделенные из трагедии, а только падаю-

 
Приложение	455
щий на них отсвет, отблеск трагического пламени, ко-
торый делает их из возможных героев отдельных, вы-
деленных драм — трагическими жертвами трагедии о
Гамлете.
Прежде всего по силе и яркости трагического от-
блеска невольно нужно остановиться на Офелии. Образ
Офелии глубоко необходим трагедии, без него она не
полна, не имеет своего смысла. Этот достигший послед-
них глубин поэзии и запечатленный их неземным пла-
менем образ как бы господствует над всей трагедией,
над ее «музыкой», составляя постоянный, слышимый
все время ее «подголосок», аккомпанемент тихо, па
много нот ниже основной мелодии, звучащей под
(над) ней. Трагедия Офелии та же, что и трагедия
Гамлета, но в ином воплощении, в ином проявлении, в
иной проекции, в ином отражении — или, лучше ска-
зать, в иной лирике, в иной музыке. Вот эта лирика ее
трагедии (лирикой трагедии мы называем глубоко ли-
рическое по существу переживание героем своей тра-
гедии, то есть то, как Офелия сама переживает свою
трагедию) составляет под легким покровом высшей поэ-
зии самое глубинное место трагедии. Офелия связана
с фабулой пьесы двояко (и тем самым двумя истока-
ми входит в главное русло пьесы, но есть у нее и осо-
бое русло своей трагедии, которое, видимо, не соединя-
ется с общим, но внутренне глубоко ему родственно,
кровно с ним связано): через то же мистическое нача-
ло своей жизни, рождение связью кровной, семенной,
убитым отцом, начало отцовства, и через Гамлета —
мистической связью любви (мы имеем в виду здесь на-
метить «магнетические» связи, а не формальные, внеш-
ние). Первое — это и есть основная тема всей траге-
дии131* — общая ее трагическая почва: Гамлет, Офе-
лия, Лаэрт, Фортинбрас — все это трагические дети
умерших отцов; тема этих образов одна; почва их —
трагическая, общая; но тема разработана в четырех
образах, из которых глубоко важен каждый, но наибо-
лее интересен после Гамлета — один. Второе — через
любовь Гамлета связывает ее со всей семейной траге-
дией его, с королевой-матерью, и, таким образом, свя-
зывает этих двух женщин в пьесе — мать и невесту
Гамлета, не ставшую женой и матерью. И грех коро-
левы, грех матери, отозвался в ней, в невесте, — пре-

 
456	Л. С. Выготский. Психология искусства
кращением брака, отказом от рождения, материнства.
И оба эти — внутренне связаны между собой в своем
интимном переплетении. Офелия обрисована очень
смутно, неуловимо; это один из самых неисчерпаемо-
глубоких и сокровенно-очаровательных по силе чистой
поэзии образов. Но все же обе эти