ствия греха. Пред духовником, а также и пред психиатром, если он верующий 
человек, стоит первая задача поставить "духовный диагноз", т. е. необходимо 
определить, что в этих страданиях человека имеет непосредственно духовную 
причину и подлежит лечению духовному. Одновременно надо установить, что в его 
переживаниях оказывается проявлением душевной болезни, имеющей причину в 
нарушениях мозговой деятельности или всего организма, а потому требует 
врачебной компетенции, вооруженной современными знаниями законов 
психологической жизни, законов биологической, эмоциональной душевной жизни и 
медицинского воздействия (область психиатрии и психофармакологии). Или, наконец,
 у пришедшего имеются такие психофизические нарушения, которые являются 
опосредствованным следствием личных или семейных грехов и тогда нуждаются в 
духовных и психиатрических методах лечения одновременно. В таких случаях 
духовное выздоровление может привести к психиатрическому и физическому 
выздоровлению (Именно так Христос исцелил расслабленного, когда видел духовную 
причину болезни и начинал с ее устранения: "Чадо, прощаются тебе грехи твои"). 
Вот этот этап определения правильного духовного диагноза не менее, а вероятно и 
более ответственный, чем только психиатрический диагноз. Это определение 
духовного уровня развития, которого достиг человек, выяснение глубоко скрытого 
в тайниках души его отношения к Богу и ко греху и способность его 
сопротивляться силе греха. Здесь необходима компетенция умного и опытного 
человека, который имеет особый дар как присущую ему способность духовной 
прозорливости или как результат обобщения большого духовного опыта. Апостол 
Павел это называл "различение духов" (discretio spiritum) и перечислят его 
среди даров духа, различных действий духа и служении ("слово мудрости, слово 
знания, вера, исцеления, чудотворение, пророчество, различение духов, языки и 
их истолкования"). В сложных случаях, когда имеется одновременно и духовная и 
душевная (психическая) болезнь, необходима компетенция пастыря-богослова и 
врача психиатра, чтобы охватить анализом все сферы ("течения") человеческой 
личности, все слои бытия в целом. Именно поэтому, в современной зарубежной 
литературе стала аксиомой необходимость совместной работы врача-психотерапевта 
и пастыря-богослова (Силензоргер). Это веление времени, диктуемое интересами 
больных и широкого и всестороннего понимания человеческой личности. Такая 
совместная работа необходима в сложных случаях, как на этапе диагноза, так и на 
этапе лечения. В качестве возможного варианта решения вопроса удачным является 
сочетание врача-психиатра и пастыря в одном лице.
    Таков пример Уэтерхеда, который на основании своей 30-ти летней работы 
психотерапевта и пастыря написал полезную книгу "Психология, религия и лечение",
 к сожалению, в основном отражающую не православный, а протестантский опыт 
ведения пастырской работы. В предисловии к этой книге Уотерхауз, имеющий 15 лет 
такого духовного и психиатрического ведения больных, пишет: "Первый вопрос, 
который я задаю всякому приходящему ко мне за психотерапией: "Какова ваша 
религиозная вера, религиозные убеждения?" И если мне больной говорит, что он 
верующий, я гораздо более уверен в том, что смогу ему помочь, чем тогда, когда 
он лишен такой веры". Но такое сочетание психотерапевта, врача и духовника в 
одном лице является редкостью. Обычно в таких случаях возникает необходимость у 
духовника рекомендовать больному обратиться к врачебной компетенции. Поводы для 
такого обращения к медицинской компетенции можно указать следующие:
1. Припадки истерические, эпилептические и смешанные, вегетативно-вазомоторные.
2. Нарастающее падение работоспособности, утомляемость, прогрессирующее 
снижение памяти и интеллектуальных способностей.
3. Резкое и прогрессирующее изменение основных черт характера, немотивированное 
и независимое от внешних условий развитие возбудимости, холодности, злобности, 
жестокости, тревожности, эмоциональной неустойчивости.
4. Повторяющиеся обманы зрения, слуха, обоняния, тактильные обманы, 
патологические ощущения в коже, ощущения воздействия электротоком и т. д.
5. Глубокие и стойкие или часто рецидивирующие состояния депрессии, тоски с 
безнадежностью, унынием, в особенности с мыслями о самоубийстве или состояния 
беспричинной веселости с беспорядочной повышенной активностью, неконтролируемым 
наплывом мыслей и переоценкой своих возможностей.
6. Неуправляемые насильственные, навязчивые мысли, наплывы беспорядочных мыслей,
 непроизвольные остановки и обрывы в ходе логического процесса, ощущения 
искусственных, "сделанных", внушенных мыслей, возникающих под воздействием 
электротока, гипноза, радиоволн или бесоодержимости.
7. Яркие и повторяющиеся состояния "озарения", 'прозрения", видения, голоса, не 
вытекающие из прежнего опыта и чуждые общей структуре личности.
8. Непреодолимая власть грубых биологических влечений, "хульных" мыслей, чуждых 
для основного ядра личности, чувство потери благости, богооставленность с 
унынием, отчаянием и мыслями о самоубийстве.
9. Крайняя гордость, уверенность в правильности своих ошибочных суждений, 
вопреки очевидной реальности и объективному мнению окружающих (бредовые идеи 
ревности, изобретательства, реформаторства в гражданской и церковной жизни). 
Или, наоборот, комплекс приниженности, самоуничижения, как проявления тайной 
гордости и эгоцентризма. (NB: "Люди, называемые в человеческом быту помешанными,
 на языке подвижников именуются прельщенными, находящимися в состоянии прелести,
" — Архиепископ Софроний).
    Духовный отец, прибегая к помощи врача, должен отдавать себе отчет, что 
врач подойдет к психологическим явлениям с точки зрения их объективного анализа 
в соответствии с современным уровнем развития науки, т. е. он не будет пытаться 
раскрыть духовный смысл переживаний или трактовать их как проявления 
бесоодержимости, но будет выяснять особенности их патогенеза (развития) на 
основе современных знаний физиологии и патологии мозга, обмена веществ, 
эндокринной системы и объективных законов психофизиологии и психопатологии