ак же не
может быть выведено из его приспособительной деятельности, как не  могут
быть выведены из нее его сознание или его человеческие потребности.  Как
и сознание человека, как и его потребности (Маркс говорит:  производство
сознания, производство потребностей), личность человека  тоже  "произво-
дится" - создается общественными отношениями, в которые индивид вступает
в своей деятельности. То обстоятельство, что при этом  трансформируются,
меняются и некоторые его особенности как индивида, составляет не  причи-
ну, а следствие формирования его личности.
   Выразим это иначе: особенности, характеризующие одно единство  (инди-
вида), не просто переходят в особенности другого единства, другого обра-
зования (личности), так что первые  уничтожаются;  они  сохраняются,  но
именно как особенности индивида. Так, особенности  высшей  нервной  дея-
тельности индивида не становятся особенностями его личности и не опреде-
ляют ее. Хотя функционирование нервной системы составляет, конечно,  не-
обходимую предпосылку развития личности, по ее тип вовсе не является тем
"скелетом", на котором она "надстраивается". Сила или  слабость  нервных
процессов, уравновешенность их и т.д. проявляют себя лишь на уровне  ме-
ханизмов, посредством которых реализуется система отношений  индивида  с
миром. Это и определяет неоднозначность их роли в формировании личности.
   Чтобы подчеркнуть сказанное, я позволю  себе  некоторое  отступление.
Когда речь заходит о личности, мы привычно ассоциируем ее  психологичес-
кую характеристику с ближайшим, так сказать субстратом психики  -  цент-
ральными нервными процессами. Представим себе, однако, следующий случай:
у ребенка врожденный вывих тазобедренного  сустава,  обрекающий  его  на
хромоту. Подобная грубо анатомическая исключительность очень  далека  от
того класса особенностей, которые входят в перечни особенностей личности
(в так называемую их "структуру"), тем не менее ее значение для формиро-
вания личности несопоставимо больше, чем,  скажем,  слабый  тип  нервной
системы. Подумать только, сверстники гоняют во дворе  мяч,  а  хромающий
мальчик - в сторонке; потом, когда он  становится  постарше  и  приходит
время танцев, ему не остается ничего другого,  как  "подпирать  стенку".
Как сложится в этих условиях его личность? Этого невозможно предсказать,
невозможно именно потому, что даже столь грубая исключительность индиви-
да однозначно не определяет формирования его как личности. Сама по  себе
она не способна породить, скажем, комплекса неполноценности, замкнутости
или, напротив, доброжелательной внимательности к людям и вообще  никаких
собственно психологических особенностей человека как личности.  Парадокс
в том, что предпосылки развития личности по самому существу своему  без-
личны.
   Личность, как и индивид,  есть  продукт  интеграции  процессов,  осу-
ществляющих жизненные отношения субъекта. Существует, однако,  фундамен-
тальное отличие того особого образования, которое мы называем личностью.
Оно определяется природой самих порождающих его отношений: это  специфи-
ческие для человека общественные отношения, в которые он вступает в сво-
ей предметной деятельности. Как мы уже видели, при всем многообразии  ее
видов и форм, все они характеризуются общностью своего внутреннего стро-
ения и предполагают сознательное их регулирование, т.е.  наличие  созна-
ния, а на известных этапах развития также и самосознания субъекта.
   Так же как и сами эти деятельности, процесс их объединения -  возник-
новения, развития и распада связей между ними - есть процесс особого ро-
да, подчиненный особым закономерностям.
   Изучения процесса объединения, связывания деятельностей  субъекта,  в
результате которого формируется его личность, представляет  собой  капи-
тальную задачу психологического исследования. Ее решение, однако, невоз-
можно ни в рамках субъективно - эмпирической психологии, ни в рамках по-
веденческих или "глубинных" психологических направлений, в том  числе  и
их новейших вариантов. Задача эта требует анализа предметной деятельнос-
ти субъекта, всегда, конечно, опосредованной процессами сознания,  кото-
рые и "сшивают" отдельные деятельности между собой. Поэтому демистифика-
ция представлений о личности возможна лишь в психологии, в основе  кото-
рой лежит учение о деятельности, ее строении, ее развитии и ее  преобра-
зованиях, о различных ее видах и формах. Только при  этом  условии  пол-
ностью уничтожается упомянутое выше противопоставление "личностной  пси-
хологии" и "психологии функций", так  как  невозможно  противопоставлять
личность порождающей ее  деятельности.  Полностью  уничтожается  и  гос-
подствующий в психологии фетишизм -  приписывание  свойства  "быть  лич-
ностью" самой натуре индивида, так что под давлением внешней среды меня-
ются лишь проявления этого мистического свойства.
   Фетишизм, о котором идет речь, является результатом игнорирования то-
го важнейшего положения, что субъект, вступая в обществе в новую систему
отношений, обретает также новые - системные - качества, которые только и
образуют действительную характеристику личности: психологическую,  когда
субъект рассматривается  в  системе  деятельностей,  осуществляющих  его
жизнь в обществе, социальную,  когда  мы  рассматриваем  его  в  система
объективных отношений общества как их "персонификацию"134.
   Здесь мы подходим к главной методологической проблеме, которая кроет-
ся за различением понятий "индивид" и "личность". Речь идет  о  проблеме
двойственности качеств социальных объектов, порождаемых  двойственностью
объективных отношений, в которых они существуют. Как известно,  отк