е Спирмен распространил идею  фак-
торов на особенности воли и аффективности, выделив наряду с общим факто-
ром "g" фактор "s"117. Дальнейшие шаги были сделаны Кеттелом, предложив-
шим многомерную и иерархическую модель факторов (черт)  личности,  среди
которых рассматриваются такие, как эмоциональная  стабильность,  экспан-
сивность, самоуверенность118.
   Метод исследования, развиваемый этим направлением, состоит,  как  из-
вестно, в изучении статистических связей между отдельными  чертами  лич-
ности (ее свойствами, способностями или поведениями),  выявляемыми  пос-
редством их тестирования. Устанавливаемые корреляционные связи между ни-
ми и служат основанием для выделения гипотетических факторов  и  "супер-
факторов", которые обусловливают эти связи.  Таковы,  например,  факторы
интроверсии и нейротизма, образующие, по Айзенку, вершину факторной  ие-
рархической структуры, которая отождествляется им с психологическим  ти-
пом личности119. Таким образом, за  понятием  личности  выступает  некое
"общее", которое выделяется посредством тех или иных процедур  статисти-
ческой обработки количественно выраженных признаков, отбираемых по  ста-
тистическим же критериям. Поэтому, несмотря на то, что в основе характе-
ристики этого "общего" лежат эмпирические данные, оно все  же  остается,
по  существу,  метапсихологическим,  не  нуждающимся  в  психологическом
объяснении. Если попытки его объяснения и предпринимаются, то  они  идут
по линии поиска соответствующих  морфофизиологических  коррелятов  (типы
высшей нервной деятельности Павлова, конституции Кречмера-Шелдона, пере-
менные Айзенка), что возвращает нас к органистическим теориям.
   Характерный для этого направления эмпиризм, собственно,  и  не  может
дать большего. Изучение корреляций и факторный анализ имеют дело с вари-
ациями признаков, которые выделяются лишь постольку, поскольку они выра-
жаются в доступных измерению индивидуальных или групповых различиях. Со-
ответствующие количественные данные - будут ли они относиться к скорости
реакции, к строению скелета, особенностям вегетативной сферы или к числу
и характеру образов, продуцируемых испытуемыми при  рассматривании  чер-
нильных пятен, - подвергаются обработке безотносительно к тому, в  каком
отношении находятся измеренные признаки к особенностям, существенно  ха-
рактеризующим человеческую личность.
   Сказанное, конечно, вовсе не значит, что применение в психологии лич-
ности метода корреляций вообще невозможно. Речь идет о  другом:  о  том,
что сам по себе метод  корреляции  эмпирического  набора  индивидуальных
свойств является для психологического раскрытия личности еще недостаточ-
ным, так как выделение этих свойств нуждается в основаниях,  которые  не
могут быть извлечены из них самих.
   Задача найти эти основания возникает, как только мы  отказываемся  от
понимания личности как некой целостности, охватывающей совокупность всех
особенностей человека - "от политических взглядов до  переваривания  пи-
щи"120. Из факта множественности свойств и особенностей  человека  вовсе
не следует, что психологическая теория личности должна стремиться к гло-
бальному их охвату. Ведь человек как эмпирическая целостность  проявляет
свои свойства во всех формах взаимодействия, в которые он вовлечен.  Па-
дая из окна многоэтажного дома, он конечно же обнаружит свойства, прису-
щие ему как физическому телу, обладающему массой, объемом и  т.д.;  воз-
можно, что, ударившись о мостовую, он получит увечья или погибнет,  и  в
этом тоже проявятся его свойства, а именно свойства его морфологии.  Ни-
кому, однако, не придет в голову включать подобные свойства  в  характе-
ристику личности, сколь бы статистически  надежно  ни  были  установлены
связи между весом тела или индивидуальными особенностями скелета и, ска-
жем, памятью на цифры121.
   Когда в повседневной жизни мы даем характеристику личности  человека,
то мы без особых колебаний включаем в нее такие  черты,  как,  например,
силу воли ("сильная личность", "слабохарактерный человек"), отношение  к
людям ("доброжелательный", "равнодушный") и т.п., но обычно не относим к
числу личностных такие особенности, как, например, разрез глаз или  уме-
ние считать на счетах; мы делаем это, не пользуясь никаким разумным кри-
терием для различения "личностных" и "не-личностных" особенностей.  Если
идти путем перебора и сопоставления  отдельных  психологических  и  иных
особенностей, то такой критерий вообще не может быть найден. Дело в том,
что одни и те же особенности человека могут стоять в разном отношении  к
его личности. В одном случае они выступают как безразличные, в другом  -
те же особенности существенно входят в ее характеристику.
   Последнее обстоятельство делает особенно очевидным  то,  что  вопреки
широко распространенным взглядам никакое  эмпирическое  дифференциальное
исследование не способно дать решения психологической проблемы личности;
что, напротив, само дифференциальное исследование возможно только на ос-
нове общепсихологической теории личности. Фактически именно так и обсто-
ит дело: за любым дифференциально-психологическим исследованием личности
- тестологическим или клиническим - всегда лежит та иди иная,  явно  или
неявно выраженная, общетеоретическая концепция.
   Несмотря на кажущуюся пестроту и даже взаимную непримиримость  совре-
менных психологических теорий личности, большинство из них сохраняет ха-
рактерную для домарксистской и  внемарксистской  психологии  диадическую
схему анализа, о несостоятельности которой я  уже  говорил.  Теперь  эта
схема выступает в новом обличье - в виде теории двух факторов формирова-
ния личности: наследственности и среды. Какую бы особеннос