ностями 
профессиональной деятельности в осложненных условиях (работа в ночное время; 
повышенный уровень шума, плохая проветриваемость, высокая температура и не 
превышающая допустимые нормы, но повышенная концентрация вредных веществ в 
помещениях и др.). На фоне общеневротических проявлений, а в ряде случаев и 
предшествуя им, отмечались кратковременное некоторое повышение или, наоборот, 
снижение мышечного тонуса, двигательной активности, ускорение ассоциативных 
процессов, улучшение памяти. Это отражало привлечение всех скрытых резервов 
психической деятельности и обеспечивающих ее возможностей физиологической 
регуляции. В результате на фоне, как правило, заострения 
личностно-типологических черт проявлялось умение человека ориентироваться в 
сложной ситуации, преодолевать трудности или, наоборот, уходить от решения 
стоящих перед ним вопросов, иначе говоря, определенным образом 
приспосабливаться к складывающейся ситуации. Однако даже относительная 
стабилизация общеневротических и соматовегетативных расстройств неизбежно вела 
к снижению трудоспособности.
    С точки зрения феноменологии рассматриваемую группу непатологических 
невротических проявлений определяли главным образом наименее сложные по 
структуре неспецифические общеневротические проявления (у 456 человек, что 
составило 52 %). Их отличительными особенностями являлись временный характер, 
нестабильность, парциальность и фрагментарность, критическое отношение к ним, 
возможность быстрой и полной коррекции под влиянием благоприятно изменившейся 
ситуации. На высоте состояния экспериментально-психологические и 
психодиагностические исследования выявляли эмоциональную напряженность двух 
видов. Первый проявлялся как результат осознания имеющихся проблем и находился 
в непосредственной связи с объективными причинами, вызвавшими состояние 
психической дезадаптации. По данным методики стандартизованного многофакторного 
исследования личности это находило свое отражение в преобладании нарушений в 
основном по 2-й, 7-й или по 1-й и 3-й шкалам, реже по 4-й или 6-й. Второй 
вариант эмоциональной напряженности проявлялся признаками неосознаваемой 
повышенной тревожности и психологического дискомфорта, выявляемыми в основном 
методом цветовых выборов с перемещением смешанных и ахроматических цветовых 
таблиц на первые позиции. Показатели стандартизованного многофакторного 
исследования личности не выявили существенных нарушений. Не обнаруживалось 
типичных для больных неврозами и другими пограничными состояниями признаков 
выраженной тревоги и глубокого внутриличностного конфликта. Связь с 
психотравмирующими факторами (если она и отмечалась) была прямой, осознанной, 
непосредственной, в то время как при неврозах отношение к психической травме 
далеко не однозначно.
    Таким образом, эмоциональная напряженность у лиц с непатологическими 
невротическими проявлениями может рассматриваться в значительной мере как 
адаптивная форма реагирования на неблагоприятные средовые влияния. В 
значительной мере она была взаимосвязана с повышением уровня невротизма. 
Невротизм (нейротизм) — понятие внеклиническое, используемое в психологических 
исследованиях для обозначения известного снижения адаптивных возможностей 
личности и готовности к развитию невротических болезненных расстройств. С 
позиций современной психологии невротизм — это явление, обладающее большей 
динамичностью и обратимостью, чем запущенный механизм нервно-психического срыва 
при неврозах и других пограничных психических расстройствах. При этом, за 
исключением тревожной напряженности, характерной, как уже отмечалось, для 
пограничных психических расстройств, тревоги и страха не наблюдалось. Это 
является основным отличием непатологических проявлений, инициальных и стертых 
невротических расстройств при нозологических формах, описываемых в группе 
собственно пограничных психических заболеваний. По ведущим признакам 
наблюдавшиеся непатологические невротические проявления условно можно разделить 
на 3 основных варианта: преобладание неспецифических невротических 
(преимущественно астенических) реактивно спровоцированных феноменов (384 
человека, что составило 44 % от числа обследованных); «заострение» 
акцентуированных личностно-типологических черт (210 человек, т.е. 24 %) и 
соматизированные эквиваленты (280 человек, т.е. 32 %).31
    Указанные варианты невротических проявлений были близки к привычным для 
обследуемых в различных сложных жизненных ситуациях и лишь изредка субъективно 
оценивались как «отклонение от обычной нормы».
    Динамическое развитие невротических проявлений находилось в 
непосредственной зависимости от индивидуальной значимости и продолжительности 
обстоятельств, осложняющих жизнь и трудовую деятельность. При их длительном 
сохранении отмечалась тенденция к стабилизации и формированию на базе 
наметившихся невротических феноменов соответствующих клинических форм и 
вариантов невротических расстройств и неврозоподобных состояний. Лишь в этих 
случаях были основания оценивать имевшиеся нарушения не как непатологические 
(преневротические, донозологические) невротические проявления, а как начальные 
невротические расстройства. При достаточно быстрой ликвидации психогенных и 
физиогенных (соматогенных) влияний, приведших к развитию невротических 
проявлений, происходила их полная и стойкая редукция. Возникновение новых 
осложняющих факторов обычно вело к рецидивам невротических феноменов, 
напоминавшим по своим проявлениям предыдущее невротическое состояние (по типу 
«клише»).
    Многократное возобновление рецидивов способствовало стабилизации 
невротических состояний и формированию неврозов, невротического развития 
личности и психосоматических заболеваний.
    Исходя из концепции об индивидуальном барьере психической адаптации, 
рассматриваемые непатологические преневротические проявления можно отнести к 
клиническому выражению напряженной функциональной деятельности адаптацион